слышу Его голос...
Название: Сумасшедшая бездна.
Автор: MiRa90
Бета: без неё
Категория: slash
Жанр: AU, romance, OOC, RPS, Action (?), Angst (?)
Пейринг и персонажи: Том/Билл, Густаф Шефер, Алиса Хель, Георг Листинг, и др. Маркус Шнайдер, Адам Лансберг, Алекса Миллер, Кристиан Шварц, Сюзон Пепер, Джейн Мастерз, Мелиса Каулитц-Бруннер, Джозеф Бруннер, Френк Бруннер, Скотт Боун
Рейтинг: когда дойдём, может будет
Краткое содержание: Том - успешный предприниматель, Билл сбежавший пациент психиатрической клиники.
Тому - 21, Биллу - 19
Дисклаймер: никаких прав на персонажей не имею, никакой выгоды не ищу, любые сходства с реальными персонажами - совпадение, заранее извиняюсь перед близнецами и другими участниками группы, за использование образов персонажей.
Предупреждения: нецензурная лексика, нетрадиционные сексуальные отношения
Статус: в процессе.
читать дальшеДорога это всегда удовольствие и расслабление. Ты бежишь от мыслей, решений, забот, проблем, наращивая скорость с каждой секундой. Весь мир будто пролетает мимо, не давая возможности вернуться назад, притормозить и зациклиться на чём-то. Ведь именно сейчас меньше всего хочется отвлекаться на что-то кроме дороги и проносящегося пейзажа.
Сейчас он был хозяином жизни, хозяином дороги. Одно его лишнее движение и он может перевернуться, не вписаться в поворот, просто расстаться с жизнью. Одно движение руки и машина сворачивает чуть левее, переходя на встречную полосу, а потом обратно, просто потому что тут, на трассе можно. Камеры через каждые пятьсот метров, у него в запасе ещё триста и 10 секунд, чтобы их преодолеть.
Сбавляя скорость, он чуть не застонал. Опять пределы, опять нет всей той вседозволенности, за которой он гнался. И казалось, что воздуха стало меньше, что мир расширился, и пришло осознание, он – всего лишь ничего не значащая крупинка, в огромном мире, которому до Тома Трюмпера нет никакого дела. 120 ему казалось, что он просто ползёт, изнывая от жажды движения и скорости, но он ничего не мог поделать.
Ещё несколько километров и он будет в городе, где его скорость будут сковывать потоки машин, несуразные пешеходы и светофоры. Никакого простора для свободы. Том выругался тихонько, и посмотрев на часы, понял, что опаздывает. И всё это невозможность прибавить скорость, вспорхнуть, полететь! Всегда остаётся что-то, что держит на земле, как камень, прочно привязанный к верёвке, окутывавшей его шею.
~
Тишина. Пустота. Вечно белый коридор и свет в его конце. Никогда не надоест, никогда не потускнеет. Он всегда будет светлым и пустым. Он всегда будет смыслом его жизни. Стремление пройти его весь. И остаться в его привычном заточении. Иногда, он задавался вопросом, зачем ему идти вперёд, но всё равно упорно шёл. Потому что оставаться на месте тоже не хотелось.
Приходила ярость. Он всё шёл-шёл, бежал, полз, опять шёл, но так и не доходил до конца. Казалось бы, вот он выход, до него всего ничего, до него совсем чуть-чуть, но выход не приближался. Это было отчаяние, ярость, ненависть. Он бился в истерике. Утопал в злости. А позже приходило успокоение, путы, окутывали тело, заставляя смерено остановиться. Ненадолго. Совсем на чуть-чуть. Чтобы пуститься в бег с новыми силами.
Иногда он просыпался и оказывался закрытым в четырёх стенах. Тогда наступала настоящая паника. Хотелось кричать от боли, что нельзя взлететь. Он ведь мог! Он летал! А эта комната била в него голой правдой, закрытые двери приводили в бешенство, заставляли задыхаться. Зачем его сюда заточили? Где та свобода? Где тот коридор вечной свободы, в которой он терялся, которой упивался? Как его вернуть?!
~
Доктор Шварц стоял напротив «мягкой комнаты» и смотрел через небольшое окошко, защищённое сеткой на своего пациента. Молодой Билл Каулитц поступил в психиатрическую клинику всего полгода назад со страшным сотрясением в связи с чем, у парня была полная амнезия и расстройство нервной системы. Насколько мог судить врач по медицинской карте, Билл и раньше был проблемным мальчиком. Вспыльчивым, злопамятным, воинственным. Он ограждался от общества, от сверстников и одноклассников, создавая свой маленький внутренний мир, который наглухо закрыл все свои двери после этой аварии.
Мужчина устало потёр переносицу, сильно зажмурив глаза. Он как никогда раньше рассчитывал на выздоровление пациента. И если не полное, то хотя бы частичное выздоровление до прежнего состояния. Но сам парень никак этого не хотел. Он уходил куда-то в себя, в долгие сны, когда кормили его с помощью капельницы, а потом он возвращался, срывался и рвался наружу, разбиваясь со всей силы в стены комнаты, желая пробить стену. Ощутить свободу?
- Это всё так запутано, что я боюсь, ничем не смогу помочь парню. – Устало вздохнул мужчина и направился в свой кабинет. Он бился над парнишкой больше двух недель. Конечно, это не срок. Но он хорошо знал, что над многими бесполезно биться, если через некоторое время они не приходят в себя, не возвращаются к ясности мыслей. И герр Шварц боялся, что лимит времени этого мальчишки тоже скоро истечёт. Как же его жаль.
~
- Я позже тебе перезвоню.
- Нет, не перезвонишь. – В ответ прозвучал истеричный писклявый голосок.
- А тебе это надо? – Устало поинтересовался Том, заворачивая на стоянку огромного здания. Как же он мог оставить этой истеричке телефон?! Чем он думал? Нет, чем он думал лучше не вспоминать.
- Ты нравишься мне, Том! – Отчаянно щебетала девушка.
- Я многим нравлюсь. – Том пожал плечами, заглушил мотор и вышел из машины. Поставив авто на сигнализацию Трюмпер со вздохом направился в здание компании.
- И ты так спокойно об этом говоришь!?
- Я констатирую факт. – Также устало и спокойно говорил Том, заходя в лифт.
- Ты идиот! Тебе ни до кого нет дела! Ты не умеешь любить!! – Уже по-настоящему истерила собеседница Тома. А ведь он даже не помнил, как её зовут.
- Любить? – Лифт, на благо Тома был совершенно пустой и он мог спокойно говорить, хотя разговор более чем, не доставлял Трюмперу удовольствия. – Ты думаешь, я из-за большой любви с тобой переспал?! Ты в своём уме? Нашла где любовь искать! Дура!
- А где по-твоему её искать? В дурдоме? – Завопила трубка.
- Тебе – именно там. – Кивнул Том и отсоединился. День начался более чем удачно.
~
- Я люблю тебя.
Почему от этой фразы столько боли? Почему ты чувствуешь сейчас то, что чувствуешь? Почему не можешь равнодушно слушать эту фразу, без эмоций, без чувств? Обязательно что-то переворачивается внутри, вздрагивает, а потом зажимается и душит. Живот скручивает и давит. Ты падаешь без сил на колени не в силах поднять голову и посмотреть на того, кто причиняет тебе боль. И почему?
- Я только тебя люблю.
Осколки вонзаются в тело, вспарывая нежную кожу, и в следующее мгновение кровь огромными потоками вытекает из тебя. Ты лежишь и ничего не можешь сделать, просто смотришь на эту кровь, покидающую тебя. Не можешь остановить, не можешь себе помочь. Но почему больно?
- Мне больше никто не нужен.
Из последних сил поднимаешь голову и понимаешь, лучше бы умер, так и не узнав. Вот он, любимый человек. С такой страстью признаётся в любви. С чистыми глазами, с любящим сердцем. Другому. Смотрит в чужие глаза и говорит такие нужные тебе слова. И ты умираешь. Медленно. Всё ещё живёшь, дышишь, понимаешь всё, но часть тебя уже летит в Ад, кричать там о своей боли, сгорать и любить. Любить его. Он будет счастлив. Хоть и не с тобой.
- Я люблю тебя. – Шепчешь уже ты и проваливаешься в спасительную бездну сна.
~***~
Том допускал постоянство только в этом. Неизменная чашка на столе, куча финансовых отчётов в чёрной папке прям перед ним и вечно улыбающаяся секретарша, которая в мыслях надеялась заполучить своего босса. И даже эти мысли, написанные на лбу большими буквами Тому тоже нравились. Потому что они не меняются. Он очень серьёзно относился к работе, знал, каких именно трудов стоит ему его место и он не собирался его терять.
В свои двадцать один он был уже довольно состоятелен. Отец был успешным хирургом, мать он не видел ни разу в своей жизни, а за место неё у отца никто не появился. Гордон учил его всего в этой жизни добиваться самим и теперь он жутко гордился тем, кем стал его сын. Успешным, решительным, состоятельным... Раздолбаем.
- Трюмпер, ты лох! – В комнату проскользнул его помощник и лучший друг Густав и уселся на диван для гостей. Том поднял на парня глаза и только презренно усмехнулся на довольную мордаху блондина. – Нет, я, конечно, понимаю, спустил все тормоза, оторвался по полной... Зачем телефон-то дал?!
- Иди на х*й. – Добродушно предложил Том, переворачивая лист с отчётами.
- Какой ты сегодня добрый, я прям тащусь! – Продолжал усмехаться парень, посмеиваясь в кулак.
- Тебе дорогу показать?
- А может, ты со мной сходишь?
- Иди на х*й. – Уже более раздражительным тоном посоветовал Трюмпер.
- Как могущественно велик твой словарный запас! – Театрально вздохнул Шефер.
- Так, ещё одно слово и ты своим воспользоваться не сможешь! Чё припёрся, всем остальным жизнь уже испортил!?
- Да, только ты у меня остался не пристроенный.
- Я к тебе сейчас пристроюсь!
- У Георга завтра День Рождения, надеюсь, ты помнишь. – Неожиданно быстро Густав перевёл тему.
- Адский день, как можно забыть! – Застонал Том, посмотрев на календарь. И действительно. У Георга, общего друга Тома и Густава завтра день рождения. И на кой Георгу надо было вообще рождаться? Особенно в этот день? Но теперь деваться было некуда. – И во сколько у него слёт демонов?
- И где ты мозг свой похерил, понять не могу! – Обречённо вздохнул Густав. – В восемь. И не говори мне потом, «я забыл адрес», «я заблудился» и уж тем более мне не надо твоих правдоподобных «я по пути такую цыпочку встретил!»
- А если правда встречу?
- Я с удовольствием на неё посмотрю! Не забудь, завтра в восемь! – С этими словами, Шефер покинул, наконец, кабинет друга и с чувством выполненного долга приступил к своим обязанностям.
Том не недолюбливал Листинга. Он просто его не любил. За его чувство юмора, за его вечную манеру совать нос не в своё дело, да просто за то, что он был! Но Георг при этом был просто замечательным, надёжным и верным другом. И как разорваться между тем и тем Том иногда не знал.
В последний раз вздохнув, парень с головой погрузился в работу. Для него уже не существовало времени.
~***~
Ему так хотелось исчезнуть, испариться, хоть как-то улизнуть из этой закрытой комнаты. Вечером его перенесут в другую. Такую же закрытую, тёмную и оставят без движения. В этих комнатах он буквально задыхался, умирал и разлагался. Ему так не хватало воздуха, а они лишали его этого дара. Он зря проснулся, зря думал, что в этом мире ему помогут и поймут. Здесь всё не так, как он думал. Совершенно не так.
Билл больше не видел того спасительного коридора, где мог летать. Просто что-то случилось и он стал падать. Так стремительно и резко, что закружилась голова, а голос в голове такой ясный, строгий и сильный сказал ему доверительно, что судьба его совсем близко. Только руку протянуть. Он протянул руку и весь мир рухнул, перевернувшись. Билл очнулся.
В голове уже прорисовался весь план побега. Эта маниакальная идея родила в его голове целый план. Ему никогда так ничего не хотелось, как сбежать из этого места и не важно, куда он пойдёт потом, он и так слишком много времени провёл в этом месте.
Голова просто разрывалась от голосов в ней, все они что-то говорили, куда-то манили, но Билл не слушал их. Ему нельзя было отвлекаться от того, что он задумал. Ему важна эта цель.
- У тебя глаза горят. – Сказал добродушный мужчина, осматривая его сегодня. Доктора Шварца Билл уже запомнил, и честно говоря, ему было жалко покидать его так скоро, Кристиан был потрясающим собеседником. Каулитц пообещал себе, что вернётся с ним поговорить, когда соскучится. – Я надеюсь, это хороший знак.
Кончики губ Билла изогнулись в улыбке, а глаза во всю по-доброму улыбались доктору. Он ещё ни разу не сказал доктору ни слова. Он сам не мог понять, почему. Биллу хватало того, что он говорил Шварцу языком тела и он был счастлив, что тот его понимал.
Ждать пришлось долго. Очень долго. Так долго, что он почти отчаялся. Но он не сдастся. Он не для этого всё это придумал. Но только голоса внутри него всё сбивали. Предлагали остаться. Предлагали забыться и вернуть, хотя бы попытаться, тот коридор. Только для Билла всё это уже прошлое. Он чувствовал. Что-то должно произойти.
Вечером его повезли в общую палату. Девушка думала, что он спит, и отошла от его койки, даже не заперев дверь. «Какие глупые они здесь все!» - усмехнулся Каулитц и осторожно встал. Он чувствовал своё тело, чувствовал, наконец, свободу в движениях, в ощущениях. Он как малое дитя забегал по комнатке на носочках, чтобы не разбудить соседей, неслышно хлопая в ладошки, а потом, вдоволь нарадовавшись, высунулся в коридор.
Там было тихо и пусто. Биллу сразу это напомнило тот коридор, по которому он постоянно шёл в своём воображении, и на секунду ему даже стало страшно. А вдруг, он тоже никогда не закончится? Вдруг, Билл никогда не выберется из этого места? Останется здесь? Задохнётся. Потухнет совсем в его душе последний живой огонёк.
«Ты сможешь. – Уверенно кто-то произнёс прямо в его ухо. – У тебя получится».
И он поверил. Маленькими неуверенными шажками всё дальше и дальше от больничной палаты, от белых стен, от однотонных сидений в коридоре. От света на другой стороне коридора. Он выберется отсюда. Он сможет.
«Бежать. Бежать отсюда, бежать. Пока она не вернулась. Пока не поняла, что меня больше нет там. Не вернусь сюда, не сейчас. Бежать». – Мысли хаотично двигались в голове, мешая, дизориентируя. Он даже не знал, куда именно бежит. Но вот дверь. А вот ещё одна и опять этот бесконечный коридор. Только по нему ты не летишь, а бежишь, как можешь, всё больше склоняясь к полу, лишаясь сил и надежды на удачу.
Сколько бы он не шёл, куда бы не заворачивал, не было людей. Это было хорошо, никто бы не помешал сейчас Биллу осуществить свой план, но было такое ощущение, что всё это придумано, ненастоящее. Очередной сон, придуманный его фантазией. Но пусть он хоть в фантазии выдернется из этого мира, хоть во сне почувствует, какова она – свобода.
«Выход» - на одной из больших стеклянных дверей поликлиники. Лицо Билла озарила по-настоящему счастливая улыбка, и он пустился в бег, стремясь быстрее достичь желанную дверь. Он никогда не узнает, что это было чудо, что только свыше, Ему было понятно почему он смог сбежать и никто не успел его остановить. Билл никогда не узнает, что его отсутствие заметили мгновенно, что закепешилась вся больница, поставив на ноги всех врачей, наблюдающих Каулитца. И только один доктор Шварц, поглаживая бороду, улыбался глазами.
Билл ещё никогда не бежал так быстро. Главное, не останавливаться, не оборачиваться и пусть что будет. Он знал что там – за оградой. Знал, с каким миром столкнётся. И его не пугало. Да, в прошлый раз этот мир сильно ударил его, но в этот раз он готов, он выдержит. Он будет сильным. Эти страшные звуки настигли его сразу за ограждением. Рёв машин, ужасные крики, люди. Людей он боялся больше всего. У них были отрешённые взгляды, порой злые выражения лица. Им не было ни до кого дела и Билл терялся. Он никому здесь не нужен, но он упорно, шаг за шагом шёл в этот мир, ведь в нём такая долгожданная свобода.
На этот раз жизнь не проносилась перед его глазами. Он просто не помнил. Всё, что происходило он разделил на «до» и «после». И всё, что было «до» осталось за стенами больницы, из которой он, наконец, выбрался. Билл просто шёл дальше, шёл вперёд, к своей свободе, не замечая её. Руки уже ничто не ковало и единственным напоминанием о недавнем заточением были штаны и рубаха, которых не на что было поменять.
Он шёл дальше, как ему велело его сердце. Каулитц даже не замечал, как идёт по проезжей части, как с трудом, едва не теряя управление, его тощую фигуру огибают водители боясь сбить. Мысли роем проносились в голове. Он смотрел на прекрасный, свободный город. Из окон с решётками он никогда не видел такой красоты. На город опустилась темнота, машины включили фары. Да и не только машины. Это было волшебное сияние. Город будто светился. Это было просто невероятно красиво.
Билл неожиданно остановился и, подняв голову вверх, посмотрел прямо на светящиеся серебром редкие звёзды. Они были прекрасны. Их красота просто потрясающая. «Ты поможешь мне отыскать себя» - прошептал Каулитц. Он смотрел сквозь звёзды. Он видел что-то там. В этой глухой темноте ночного неба. Что? Если бы кто-то задал этот вопрос? Как бы он ответил? Что видит Его? Да. Он бы так и ответил. Потому что он действительно видел. Он улыбался ему, сидя на одном из облаков и чем-то напоминал доктора Шварца. Это заставило Билла улыбнуться, а потом и вовсе – засмеяться. Сейчас было так легко. Казалось, всё позади. Всё-всё-всё!
Каулитц не думал, куда идти. Он полностью подавался судьбе. Она вела его. Всегда. У неё такой нежный голос, такая приятная интонация. Она успокаивает. Она дарит уверенность в себе. Было странно смотреть на это всё со стороны. Просто не понятно. Как будто он... Странный, как минимум. Он всё так же стоял и смеялся, смотря в небо и раскинув руки в разные стороны. Он будто чего-то ждал.
Боли?
Она последовала прямо за счастьем.
~***~
- Да ты пидор! – Угрюмо оповестил Тома Густав, и брюнет даже представил, как его друг вздыхает, бессильно опустив голову на руку.
- Гыгыгы. – Содержательно ответил Трюмпер, принизив скорость, замечая радар. Чёртовы дороги Берлина. Ни тебе скорости, ни тебе драйва... Хотя нет, хочешь приключений на задницу – прибавь газку!
- Нехрен ржать! – Густав на том конце всё больше и больше закипал.
- Прости, но я сейчас просто ёжиков рожу! – Ухахатывался Том, стуча рукой по рулю, пытаясь хоть как-то излить свои эмоции.
- А я вот не сделаю одолжения, и крёстного отца будешь искать другого!
- Бл*яяяя!!! – Трюмпер зажмурился и заржал в голос. – Как же они переживут это, родной!?
- А вот так! Зато Гео на эту роль, сто пудов, согласится!
- О неееет!
- Да-да! Будет за мамочку и за отца! Крёстных.
- Мои ёжики решили не рожаться. – Хрюкнул Том, когда, наконец, отсмеялся. – Чёрт, Густ! У меня улыбка болит!
- Ну да, ты ещё скажи из-за меня! – Том мог представить, как друг кивает, иронично поддерживая Трюмпера в его глупой теории.
- Ну, ведь, не из-за меня же!
- Когда ты приедешь? – Уже более серьёзно спросил Шефер.
- Ой, я скоро, я ещё нормально опаздываю!
- Нормально опаздывают только барышни, Том.
-А чем я тебе за девушку не сойду!? – Трюмпер покосился в зеркало заднего вида и игриво поиграл бровями. – Я такая знаешь, длинноногая брюнетка, скорее всего мулатка, да, мулатка. С французскими косичками...
- И отсутствием ума. – Закончил друг за парня. – Так пошевеливайся или я не знаю, что я с тобой сделаю, когда ты приедешь.
- О, ты ещё не теряешь надежду, что я вообще приеду!
- Куда же ты денешься! Ладно, я жду. Поторапливайся. – За словами последовали короткие гудки.
Том оторвал взгляд от экрана и посмотрел, наконец, на дорогу. В один момент его одолела паника, руки онемели, ноги будто стали свинцовыми и только одна мысль билась в голове «там человек!!»
«Делай что-нибудь!» - завопило сознание и очнувшись, Том резко вдавил в педаль тормоза. Машина всё стремительнее и быстрее приближалась к, ничего не понимающему, человеку. Тот, стоя на дороге, казалось совершенно ничего не замечал. Он стоял раскинув руки и видимо, мешал не первой уже машине его объехать.
Ауди остановилась. С визгом тормозов, с заносом. Так, что у Тома задавило виски, перехватило дыхание, а земля, казалось, ушла из под ног. Он вцепился в руль, словно в спасательный круг, оттягивая его на себя, будто это чем-то поможет остановить машину. Всего одно мгновение и всё исчезло перед глазами, пеленой оградив Трюмпера от внешнего мира. На одно мгновение он почувствовал, что находится где-то не тут, что это всё не с ним, что это далеко от него и не имеет никакого к нему отношения.
А в следующее мгновение он уже чувствует, как капот его машины задевает хрупкое тельце, оказавшееся на пути. Машина тут же останавливается, а Том переводит дыхание. На него разом обрушиваются все звуки ночного города. Где-то гудят машины, кто-то говорит по телефону, зачем-то громко воет ветер, кто-то ругается, в окне на пятом этаже ближнего дома во всю орёт Eminem, но всё это глухое и не важное. Важно прерывистое испуганное дыхание сбитого парня, почему-то в тонких, кажется, пижамных штанах, распластавшегося на асфальте.
- Парень, всё в порядке? – Трюмпер в момент подлетел к пострадавшему и, склонившись перед ним вниз, попытался осмотреть его. Но разве что-нибудь видно?! От ярко светящих фар только слепит глаза, от чего Том медленно, но верно впадает в панику. Что же делать?
- Больно. – Едва хрипит мужским голосом существо, заставляя впадать Тома ещё в больший ступор. Это парень. Ещё совсем молодой. – Больно. – Тем временем ещё раз стонет существо, привлекая к себе внимание. – Больно!!!
Прямо перед Томом у парня произошла форменная истерика. Трюмпер стоял и смотрел, как парень перевернулся и забил кулачками по асфальту, пытаясь заглушить боль. И только тогда, когда он увидел слёзы, Том смог пошевелиться.
Он подхватил, лёгкого, как пушинка, парня на руки, прижимая к своему телу, и погрузил на заднее сидение машины.
- Очень больно? – Прошептал Том, со страхом смотря в глаза, налитые слезами. Они так светились, что он не мог понять, какого они на самом деле цвета.
- Больно. – Проныл парень в ответ.
- Тебя надо в больницу. Имя своё знаешь?
- Не надо в больницу! – Тот вдруг усердно замотал головой, глаза сделались большими и ещё более круглыми, руки захватили в свой плен сидения, сжимая до костяшек пальцев, а ноги хаотично задвигались. – Только не в больницу. Не надо в больницу. Не надо в больницу. Не надо в больницу. Только не в больницу...
- Хорошо-хорошо. – Том поднял руки, словно сдаваясь, и принялся думать, что же делать. Этот парень был какой-то странный. Одним тем, что это оказался парень. Том бросил ещё один взгляд в зеркало заднего вида. Молодой. Красивый. В тонких пижамных штанах и рубашке. Даже без обуви. Аккуратные пальцы. Глаза прикрыты, даже зажмурены, наверно, от сильной боли, на щёки падают тени от ресниц, крылья носа вздуваются, нижняя губа с силой закушена, а под губой маленькая кокетливая родинка. И откуда такая красота сбежала?
- Больно. – В который раз повторил парень, открывая глаза. – Очень больно. Помоги.
- Я не знаю, как. – Честно признался Трюмпер, ища помощи у своего пассажира.
- Помоги. – На глаза того вновь выступили слёзы, заблестели глаза, а губы начали подрагивать. – Больно.
- Я отвезу тебя к себе домой. – Как можно спокойнее сказал Том, повернувшись обратно к парню. Тот даже не открыл глаз. Просто сильнее зажмурился и засопел, сдерживая рвущиеся наружу стоны.
Том выдохнул. Десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять.
Рванул, как ненормальный, только завидев зелёный свет. Все звуки смешались в один гул, все мысли исчезли из головы. Что же он наделал.
- Аллё, Густав? – Хриплым голосом сказал Том в трубку, оглядываясь назад, не разбудил ли парня.
- Где ты, ёб тебя?! – Вместо приветствия ответил друг.
- Густав, я сбил человека. – Как можно тише простонал Трюмпер и опять обернулся. Не разбудил.
- Что!? Это шутка? – Чуть успокоился друг.
- Да хрен бы! Он появился из ниоткуда, стоя на дороге с распростёртыми объятьями и не двигался! Вот я и наехал на него.
- И где ты его оставил?
- Какого лестного ты обо мне мнения. Я везу его к себе.
- К себе!? Ты рехнулся?! А на что по-твоему у нас существуют больницы?
- Поверь, ты не такой умный, эта мысль пришла и мне в голову.
- И что помешало тебе её осуществить.
- Его реакция. Ты бы видел. Он так заистерил, повторял всё время «не надо больницу». Чуть весь салон мне не изодрал.
- Поздравляяю. – Хмыкнул Шефер. – Ты нашёл свою вторую половинку. Вы оба сумасшедшие.
- Ты же знаешь, куда я сейчас хочу тебя послать. – Том натянуто улыбнулся и завернул на право, чисто на автомате проезжая дорогу к дому. – Мне понадобится некоторое время. Ещё позже я позвоню тебе.
- Трюмпер...
- Мне страшно, Густав... Мне очень страшно...
Том сбросил вызов и зажмурился на одно короткое мгновение. Стало почему-то больно. Хотелось всё повернуть вспять, поехать другой дорогой, доехать до Георга и от души его обсмеять. Но его бы сбил кто-нибудь другой. Да точно так же, не увидев и не успев затормозить! И вряд ли бы взял к себе. Вряд ли бы вообще обратил внимание!
Машина въехала в подземные гаражи, и Том почувствовал спасительную прохладу подземелья. Мысли сдуло ветром. Сейчас надо просто помочь пострадавшему, а через день другой они разойдутся, наверняка у парня есть семья. А может, прямо сейчас отправиться к ним? Не ему же заботиться об их родственнике!
Брюнет повернулся к своему пассажиру, как только припарковался на своём месте. Видимо, сегодня ему не удастся ничего выяснить. Молодой парнишка, совсем как ребёнок сложил ладони под щёку и мирно спал. Во сне он был так же напряжён, видимо, боль и там его не отпускала. Брови были сведены на переносице, а рот чуть скривился в болезненной гримасе.
- Эй, парень! – Том открыл заднюю дверцу и несильно толкнул парня в плечо.
«Чёрт, я даже не знаю его имени!» - Подумал Трюмпер и ещё раз потряс.
- Парень, вылезай, мы приехали!
Юноша открыл глаза и с удивлением посмотрел на Тома. Тот стоял, замерев, ожидая любой реакции от пострадавшего. Кто знает, что он может выдать в этот раз.
- Мы приехали. – Парень слабо кивнул, но взгляда так и не отвёл, продолжая изучать его лицо, казалось, как под микроскопом каждую деталь. Трюмпер смутился и опустил взгляд, уставившись на маленькие белые пуговички рубашки.
- Борись со своим одиночеством. – Тихо произнёс парень, заставляя опять смотреть себе в глаза. Недолго. В этих глазах было что-то странное. Они были манящего цвета чёрного кофе, но в то же время они так сильно отталкивали. Заставляя опять смотреть на пуговицы.
- Как тебя зовут? – Тихо поинтересовался Том, всё ещё смотря на одежду парня. Он не мог поднять взгляда. Просто не мог! Но куда деваться, когда тонкие пальчики легко взялись за подбородок, даже не думая отпускать, подняли вверх его лицо, заставляя смотреть в глаза.
- Моё имя Билл.
~***~
- Моё имя Билл.
Тёмные глаза, сейчас, казалось, светящиеся отражающим светом огромных ламп в гараже, прожигали насквозь, заглядывали прямо в душу, в мозг и переворачивали всё с ног на голову. Его голос до сих пор отзвучивал в отдалённых уголках сознания. «Моё имя Билл». И как на зло приходит мысль «его не зовут. Сам приходит». Появляется в самом неожиданном месте.
- Хорошо, Билл. – Том решил, что это имя довольно приятно произносить. Оно как кусочек льда в летнюю жару. – Мы сейчас поднимемся ко мне в квартиру и я тебе помогу.
Билл ещё раз кивнул, но не сдвинулся с места.
- Для этого тебе нужно вылезти из машины. – Том излагал медленно и чётко, стараясь донести всю суть повествования. Билл кивнул, но опять не пошевелился.
- Больно. – Через некоторое время оповестил он.
- Хорошо. – Трюмпер глубоко выдохнул. – Но ты всё равно должен мне помочь. Обхвати меня за шею. Когда я тебя подниму, наверно, будет больно. Но ты терпи. Ты же сильный, правда? Ты мне поможешь?
Ещё один кивок в ответ. Как же это становилось сложно. Билл ничего такого не делал. Но он не истерил, не капризничал, не орал на него, что Том сбил его на проезжей части, не пытался вставить мозги на место и хотя бы попросить прощения, что Трюмпер так и не сделал. Билл был как будто тряпочный, ни разу не возразил и не говорил ничего, не спросил, куда они едут и почему именно к нему. Просто, доверившись, заснул.
Из мыслей его вырвал крик. Беспомощный болезненный крик, вырвавшийся из самой души, как только Том приподнял парня над сидением. Недлинные ноготки тут же впились в нежную на шее кожу и, кажется, даже разодрали, но Трюмперу сейчас, как никогда было всё равно на это. Ему было страшно. Так страшно, как никогда в жизни. А парень всё кричал и кричал, прижимаясь к Трюмперу ещё сильнее, стараясь поделиться своей болью, освободиться от неё.
- Держись. – Так получилось, шептал в ухо Том и невесомо поглаживал по спине. Он знал, что будет ещё больнее, и что это не самая болезненная часть. – Ещё чуть-чуть. Потерпи, пожалуйста. Скоро всё закончится. – Аккуратно он вытащил парня из машины, стараясь не ударить того ещё и головой. С силой выдохнув через рот, Том подкинул свою ношу вверх и перехватил удобнее.
- Больно!!! – Взвыл Билл, душа Тома в своих объятьях. По шее Трюмпера потекли мокрые дорожки слёз и Том понял, это было адски больно. Так больно, что парня просто ломает. Кожу на шее жгло от ногтей, впивающихся до крови, а позже и от острых зубок, впившихся туда, где ещё недавно были мокрые дорожки слёз.
- Ещё чуть-чуть. – Том повторял это уже себе. Он потащил Билла к лифту, кое-как закрыв двери, решив, что на сигнализацию он её поставит позже, когда Биллу будет относительно удобно. – Потерпи ещё чуть-чуть.
Лифт плавно поехал вверх и Трюмпер впервые в жизни пожалел о том, что живёт так высоко. Пока они доехали до седьмого этажа, время тянулось странно. Оно шло так быстро, казалось, они целую вечность простояли в этой кабинке, которая двигалась в противовес минутам, слишком медленно и казалось, на каком-то этаже он просто остановился и застрял, но он двигался всё выше и выше, но безумно медленно, безумно долго открывая свои чёртовы двери на нужном этаже.
- Я сейчас поставлю тебя. Совсем ненадолго. Будет больно совсем чуть-чуть. Ты мне веришь?
Очередной кивок и поток слёз увеличился, они теперь казались такими большими, просто огромными стеклянными каплями. Том старался не отвлекаться, хотя чужие слёзы просто душили его. С детства он просто не мог переносить вида чужих слёз. Ему всегда хотелось сделать так, чтоб они исчезли. И только один раз в своей жизни он довёл девушку до слёз. До боли. В отместку за свою боль.
Быстро повернуть ключ в замочной скважине, включить свет и подхватить тут же падающего Билла. Он опять подхватил его на руки, опять причинил кучу боли, опять из глаз цвета шоколада полились солёные слёзы, но уже через несколько минут Билл лежал в его собственной не расправленной кровати весь в мягких подушках и смотрел, как носится туда-сюда хозяин квартиры.
- А какое имя у тебя? – Вдруг спросил Билл, чем тут же прервал метания своего спасителя.
- Прости, я забыл представиться. – Том сел на кровать рядом с Биллом и устало улыбнулся. – Я Том.
- Том. – Повторил Билл и улыбнулся в ответ.
- Да.
- Ты красивый, Том. – Всё также, смотря прямо в глаза Трюмперу, оповестил Билл, и ввел собеседника в ступор.
- Э-э-э...
- Я хочу спать. – Снова оповестил Билл и осторожно, словно боясь запрета на это действие, прикрыл глаза.
- Да, конечно. Я не буду мешать. – Том порывисто поднялся, пригладил после себя покрывало и виновато удалился из своей собственной комнаты. Этот парень переворачивает всё с ног на голову с удивительной быстротой. Скоро он будет звонить в звонок, чтобы придти в свой дом.
Прихватив мобильный и ключи от квартиры, Трюмпер вышел из дома и зашёл в кабину лифта. Конечно, кому ещё придёт в голову мотаться туда сюда по дому в... Том бросил взгляд на часы. В два часа ночи.
Вместо того, чтобы просто поставить машину на сигнализацию, Том забрался в Ауди и только там расслабившись, понял, как устал за этот бесконечно долгий день. Так всё неожиданно свалилось на его голову, и он совершенно не знал, что со всем этим делать. Трюмпер закурил прямо в гаражах и только потом выехал из помещения. Ему просто необходима была свобода. Именно сейчас.
Резкая музыка на телефоне чуть не довела Тома до инфаркта. Он выбросил в окно переломанный окурок и поднял трубку.
- Да? – Рука потянулась за новой сигаретой.
- Отвёз уже? – Вместо приветствия спросил Густав. Который раз за день он уже слышит его голос.
- Да, курю сижу. – На третий раз зажигалка всё-таки соизволила произвести на этот мир огонь, и в ту же секунду Том почувствовал долгожданную горечь во рту.
- Нашёл чем заняться...
- А что мне ещё делать?
- Том, ты сбил человека!
- Я не знаю, что делать!
- Как минимум, оказать медпомощь!
- Так ладно, успокойся и опиши мне по пунктам, что нужно делать.
- Придурок. Уверен, аптечки, кроме той, что в машине у тебя нет, так что сейчас, да сейчас, Том, ты пойдёшь в аптеку и купишь там всё необходимое. Не согласился вести его в больницу...
- Это не я!
- Том! Не перебивай. Значит, будешь сам для него доктором, медсестричкой и обслуживающим персоналом. – Хихикнул Шефер. – Поэтому пойдёшь в аптеку и купишь антибиотиков, обезболивающего и обязательно растирающие мази.
- Каких антибиотиков? Какого обезболивающего?
- Какие понравятся, Том, главное, чтоб ты запомнил.
- И это, Густ... – Том помялся.
- Да?
- Я завтра на работу не приду. Не знаю, как послезавтра, но завтра точно. Я позвоню ещё.
- Давай. Ставь парня на ноги.
- Гео с днём рождения...
- Скажу, что ты по нему скучаешь.
- Я тебе яйца оторву.
- А ещё что ты его сильно любишь.
- И кастрирую к чертям.
- И тебе всего доброго.
Ни тени улыбки. Ни одной чёртовой весёлой ноты. Все мысли там, на седьмом этаже его дома, где свои странные сны смотрит не менее странный парень с уличной дороги. Зачем ему всё это? Кто знает? У кого спросить, почему он так себя ведёт. Мог не послушать, отвезти в больницу, сдать знающим своё дело людям и укатить, ещё успеть на день рождения к другу, в его объятьях была бы сейчас молоденькая, хоть и глупенькая, девочка и готова была бы отдать всё, только чтоб он ей вставил. Но стоит только представить мокрые от слёз глаза, вспомнить, с какой силой тот прижимался к нему, как укусил болезненно и сильно, как всё меркло и где-то внутри уже повёрнутое сознание сказало «так и надо».
Рука сама потянулась к шее и пригладила место укуса. Болело до сих пор. Кожа там была уже не такая ровная и влажная, а от прикосновения жгло. По пальцам медленно стекала кровь, ещё не успевшая запечься. Страшно не было совсем. Наоборот. Слишком много адреналина появилось в крови, слишком много энергии. Кровь забилась тяжелее по вискам. А потом всё вдруг вновь исчезло.
- Господи, я просто схожу с ума. – Прохрипел Том и, наконец, очнулся. Хорошо, что аптека была совсем недалеко от его дома, но чтобы не терять ни минуты, Трюмпер всё-таки завёл машину и тронулся. Он представить не мог, что нужно покупать, но неожиданно пришло осознание того, что Билл мог серьёзно пострадать и что оставлять его надолго нельзя.
~***~
Продавщица смотрела на него большими удивлёнными и немного испуганными глазами. Том выглядел сейчас, как помешанный, с большими горящими глазами, лихорадочно бегающими по прилавку в поисках чего-то нужного. Девушка набирала в маленький прозрачный пакет и неотрывно следила за покупателем, боясь лишний раз пошевелиться.
Набор показался девушке странный, обезболивающие, микстуры, витамины, мази, антибиотики, от головы, против боли в желудке. Не будь у её покупателя таких глаз и нервного состояния, она бы подумала, что тот просто пополняет аптечку, но нет. Эта мысль исключалась сразу. Но поставить диагноз человеку, для которого всё это набирается, она не могла. Казалось, у того должно болеть всё, как минимум.
Одна коробочка за другой. Как же хочется нажать на дежурную кнопку. Она ни разу так не боялась. Но он... Всё в этом парне было каким-то двояким. Он был безумен. Страшен и безумен. А в следующий момент она уже думала о том, насколько он красив в своём безумстве, как прожигают её насквозь горящие глаза, заставляя дрожать от адреналина, как хочется ей отпустить рвущийся наружу вздох, когда он нервно облизывает губу, как хочется...
- С вас 83 евро. – Подсчитала, наконец, девушка и посмотрела на покупателя.
- А да, конечно. – Тот похлопал себя по карманам в поисках бумажника. Девушка почему-то до последнего думала, что Том посмотрит на неё странным взглядом, сорвёт пакет с витрины, и громко хлопнет за собой дверью. Но нет. Он протянул выуженную из широких штанов сотню и забрал пакет. – Не надо сдачи, я спешу.
И вот только потом выскользнул из аптеки, громко хлопнув дверью, так что задребезжали стёкла. Он был странный. Никогда на столько странных людей она не видела.
А Том спешил. Это была уже третья аптека, в которую он забегал. Три часа ночи. Уже. Не работала ни ближняя аптека, внезапно ставшая работать до десяти. Не работала даже та, что была чуть подальше. Он был в ужасе, в сознании образовывалась паника и злоба. Где всё это, когда ему это необходимо? О чём они думают? Он колесил по всему району, пытаясь найти хоть одну работающую аптеку. Как же всё это сложно!
Трюмпер бросил взгляд на часы. Полчетвёртого. Небо всё ещё затянуто тёмной дымкой и совсем не видно звёзд. Ни одной. Было тихо и пусто. Парень зажёг очередную сигарету и тронулся с места. На дороге было также пустынно, как и в небе. Его не обгоняли и не двигались ему на встречу. Всё просто замерло.
В памяти снова промелькнули отрывки сегодняшнего дня. Будто не с ним. Вот он ещё днём выбирал комбинацию ко дню рождения Георга. Вот, стоя в очереди кафе, он подмигивает официантке, а вот сбивает непонятное странное существо и мир останавливается на этом моменте. «Моё имя Билл» - произносит парень, смотря точно Тому в глаза. «Борись со своим одиночеством».
Сколько много всего прошло за этот день. Сколько он уже успел натворить и что самое страшное, ничего не вернуть назад. Просто нельзя всего забыть.
Оставшаяся дорога осталась в тумане, Том даже не помнил всех деталей. Он просто рулил, как обычно к своему дому не задумываясь ни о чём конкретном, и только когда поставил машину на сигнализацию, промелькнула мысль, что едва ли не впервые, его кто-то ждал дома. Одиночество осталось где-то там, на пути к дому Георга. Неужели, Том впервые благодарен Листингу? Только это ненадолго.
Когда Том вошёл в квартиру, всё было также тихо и он чуть не поверил, что странный парень ему померещился, но нет, стоило только войти в спальню, все опасения рассеивались. Билл спал на его кровати, не меняя позы, напряжение не спадало с лица, ему до сих пор было больно. Том и представить не мог, как парень терпел его неуклюжие объятья, верил в уверения, что всё будет хорошо. Смотря сейчас на безумно хрупкого парня, Том очень сомневался.
- Билл. – Не хотелось будить его, но смотря на это лицо, хотелось поскорей избавить его от боли, к которой Трюмпер был причастен непосредственно. – Проснись, Билл.
- Что? – Сонным и хриплым голосом спросило пробуждающееся создание. – Где я?
- Надо принять лекарство. – Тихо оповестил Трюмпер, присаживаясь рядом с Биллом на постели. – Чтобы тебе было не так больно, как сейчас.
- Что? – Ещё раз, только теперь испуганно спросил Билл, оглядываясь по сторонам. В комнате было темно и Том решил, что Билл его просто не видит, но свет включать не спешил.
- Тебе надо принять лекарство. Чтобы не было так больно. – Вновь терпеливо и спокойно произнёс Том, шевеля в руках пакетиком с медикаментами.
- Лекарство? – Парень заметно занервничал и даже попытался приподняться, и тут же взвыл от боли во всём теле.
- Тшшш... – Трюмпер, мгновенно оказавшись рядом, взял тощую фигуру Билла в свои руки и аккуратно положил обратно на покрывала. – Видишь, тебе больно. А чтобы не болело, нужно выпить таблетку.
- Не надо таблетку. – Билл замотал головой и попытался вырваться, тут же взвыв от нового приступа боли. А Трюмпер совершенно ничего не понимал. Как можно так себя мучить, изводить. Ему совершенно не было понятно, почему он терпит боль. – Я не хочу таблетку!
- Билл! – Том прикрикнул на ухо парню и тот застыл в немом ужасе и страхе перед более сильным. – Сейчас ты примешь таблетку и тебе станет легче. Тебе просто не будет больше больно и ты уснёшь.
- Не надо таблетку! – парень снова замотал головой, снова начал вырываться, но Том только держал парня сильнее. – Не надо, я не хочу засыпать! Вы снова отвезёте меня в эту комнату! Я не хочу туда! Не надо таблетку, я не хочу в ту комнату, не надо в комнату, я потерплю. Не наааадаааа... – Истерика Билла превратилась в громкие рыдания, он, найдя в себе силы, перевернулся лицом к Тому и свернулся калачиков, уткнувшись головой Трюмперу в живот.
- Тшшш... – Снова успокаивал Том, раскачивая в своих руках парня, как ребёнка. – Какая комната? Я обещаю тебе, когда ты проснёшься, ты будешь здесь, а первое, что ты увидишь – буду я.
- Ты обещаешь? – Карие глаза, наполненные страхом и недоверием, смотрели на Тома с надеждой. Её было так мало, что казалось, это просто игра ночного света, но нет.
- Обещаю. – Кивнул Том. Вот сейчас он уже ничего не понимал. – Подожди немного, сейчас я принесу воду и таблетку. Не засыпай!
Том аккуратно переложил своего гостя обратно на кровать и поспешил на кухню. Даже не включая свет, Том молнией оказался на кухне и врезался в столешницу, глубоко и порывисто дыша. Почему-то не хватало воздуха, казалось, этот безумец всё забрал себе. Он взял стакан, налил воды и выпил её сам.
«Успокойся, Том. Мало ли, что за чудинки у этого парня! – Трюмпер открыл окно и глубоко вздохнул прохладу ночного воздуха. Как сейчас было свежо! На улице вообще никого не было, не горели окна домов, никто не курил на балконах, только Том стоял около окна и любовался всей этой красотой ночного города. – Лучше налей ему скорее воду и дай таблетку. Он, между прочим, там от боли корчится, а ты тут на фонарики любуешься!»
Парень, наконец, отлип от окна и снова наполнил воду. Чуть порывшись в своём пакете, он нашёл обезболивающе и вынул из пачки две таблетки.
На небе не было ни одной звезды.
Билл лежал всё в том же положении, зрачки медленно двигались под веками и почти закрывались. Но как только парень чувствовал, что засыпает, он начинал двигаться и болезненно морщился от боли пронизывающей всё его тело от одного маленького движения. Том смотрел и не мог пошевелиться, его будто парализовало. Он всё смотрел и смотрел на то, как мучается от боли Билл и не мог ничего с собой поделать. Он был красив сейчас. Как-то по-особенному красив.
«Ты псих, Трюмпер. – Выдала совесть свой вердикт, заставляя парня, наконец, двигаться. – Тебе лечиться надо».
- Билл. – Тихо позвал Том и парень успокоился. Глаза открылись на столько на сколько позволяло состояние и Билл во все глаза уставился на расплывчатую в темноте фигуру хозяина квартиры. – Я принёс таб... Лекарство. Надо проглотить, хорошо? И водой запьёшь.
Трюмпер сел на кровати и чуть приподняв голову Билла над подушками, приблизил таблетки ко рту брюнета. Медленно тот открыл рот, чем тут же воспользовался Том и закинул внутрь обе таблетки и тут же приблизил стакан с водой. Парень пил большими глотками, так жадно, будто не пил уже очень много времени и теперь, наконец, дорвался.
- Хочешь ещё воды?
- Нет. – Билл подвигал головой из стороны в сторону и отодвинул голову от стакана. – Ты останешься со мной, пока я не засну.
И ведь это не вопрос. Не предложение. Тома поставили перед фактом – он никуда не уйдёт, пока Билл не заснёт. Смотря на этого парня, и не хотелось никуда уходить. Таблетка постепенно действовала, Билл закрыл глаза и уже не двигался, расслаблялся, а маленькие складочки на лбу выровнялись. Во сне он был спокоен и Том был уверен, что теперь, даже если боль и есть, то сейчас он её почти не чувствует, сейчас отдыхает.
Немного подумав, Том всё-таки открыл окно и в спальне. Прохладный ветерок тут же залетел в комнату, заставляя вздрогнуть. «Наверно, Биллу будет холодно, если он проспит так всю ночь». – Но вместо того, чтобы закрыть окно, Том достал из комода плед и, неслышно подойдя к кровати, аккуратно накрыл им парня.
Он сам не знал, почему не смог заставить себя уйти или хотя бы не смотреть на него. Это было сложно объяснить даже самому себе. Просто так на данный момент было правильно. Хотя Том чувствовал себя вором, изучая своего спящего гостя. Но с совестью он договорится потом, когда будет светать.
Том почти лёг рядом, тихо дыша на нежную кожу щеки и всё изучая Билла. Глаза подрагивали под веками, значит, парню снился сон, пухлые губы чуть приоткрыты, маня, словно магнит и Том поспешил перевести взгляд на что-нибудь другое, но глаза нашли только очаровательную родинку под нижней губой.
Время тянулось быстро, почти пролетало, а Том всё смотрел и смотрел на Билла. Он что-то искал и никак не мог понять, чего. В его голове было столько вопросов, что голова просто разрывалась, а спасительных ответов не было. Билл спал спокойным безмятежным сном, не двигаясь, только морща иногда носик. Почему он в пижаме? Что с ним было до того, как он попал под его машину? Кто держал его? Про какую комнату он говорил? Он наверняка сбежал, но только откуда?
- Почему ты такая загадка, Билл? – Тихо спросил Том, даже не надеясь услышать ответа. – Откуда ты взялся на мою голову?
Это последнее, что он помнил, перед тем, как провалиться в сон самому. Билл всё также лежал перед его глазами, умиротворённый, спокойный. Он иногда тяжело вздыхал и сжимал пальчики, которые Том зачем-то взял в свою ладонь.
Автор: MiRa90
Бета: без неё
Категория: slash
Жанр: AU, romance, OOC, RPS, Action (?), Angst (?)
Пейринг и персонажи: Том/Билл, Густаф Шефер, Алиса Хель, Георг Листинг, и др. Маркус Шнайдер, Адам Лансберг, Алекса Миллер, Кристиан Шварц, Сюзон Пепер, Джейн Мастерз, Мелиса Каулитц-Бруннер, Джозеф Бруннер, Френк Бруннер, Скотт Боун
Рейтинг: когда дойдём, может будет
Краткое содержание: Том - успешный предприниматель, Билл сбежавший пациент психиатрической клиники.
Тому - 21, Биллу - 19
Дисклаймер: никаких прав на персонажей не имею, никакой выгоды не ищу, любые сходства с реальными персонажами - совпадение, заранее извиняюсь перед близнецами и другими участниками группы, за использование образов персонажей.
Предупреждения: нецензурная лексика, нетрадиционные сексуальные отношения
Статус: в процессе.
читать дальшеДорога это всегда удовольствие и расслабление. Ты бежишь от мыслей, решений, забот, проблем, наращивая скорость с каждой секундой. Весь мир будто пролетает мимо, не давая возможности вернуться назад, притормозить и зациклиться на чём-то. Ведь именно сейчас меньше всего хочется отвлекаться на что-то кроме дороги и проносящегося пейзажа.
Сейчас он был хозяином жизни, хозяином дороги. Одно его лишнее движение и он может перевернуться, не вписаться в поворот, просто расстаться с жизнью. Одно движение руки и машина сворачивает чуть левее, переходя на встречную полосу, а потом обратно, просто потому что тут, на трассе можно. Камеры через каждые пятьсот метров, у него в запасе ещё триста и 10 секунд, чтобы их преодолеть.
Сбавляя скорость, он чуть не застонал. Опять пределы, опять нет всей той вседозволенности, за которой он гнался. И казалось, что воздуха стало меньше, что мир расширился, и пришло осознание, он – всего лишь ничего не значащая крупинка, в огромном мире, которому до Тома Трюмпера нет никакого дела. 120 ему казалось, что он просто ползёт, изнывая от жажды движения и скорости, но он ничего не мог поделать.
Ещё несколько километров и он будет в городе, где его скорость будут сковывать потоки машин, несуразные пешеходы и светофоры. Никакого простора для свободы. Том выругался тихонько, и посмотрев на часы, понял, что опаздывает. И всё это невозможность прибавить скорость, вспорхнуть, полететь! Всегда остаётся что-то, что держит на земле, как камень, прочно привязанный к верёвке, окутывавшей его шею.
~
Тишина. Пустота. Вечно белый коридор и свет в его конце. Никогда не надоест, никогда не потускнеет. Он всегда будет светлым и пустым. Он всегда будет смыслом его жизни. Стремление пройти его весь. И остаться в его привычном заточении. Иногда, он задавался вопросом, зачем ему идти вперёд, но всё равно упорно шёл. Потому что оставаться на месте тоже не хотелось.
Приходила ярость. Он всё шёл-шёл, бежал, полз, опять шёл, но так и не доходил до конца. Казалось бы, вот он выход, до него всего ничего, до него совсем чуть-чуть, но выход не приближался. Это было отчаяние, ярость, ненависть. Он бился в истерике. Утопал в злости. А позже приходило успокоение, путы, окутывали тело, заставляя смерено остановиться. Ненадолго. Совсем на чуть-чуть. Чтобы пуститься в бег с новыми силами.
Иногда он просыпался и оказывался закрытым в четырёх стенах. Тогда наступала настоящая паника. Хотелось кричать от боли, что нельзя взлететь. Он ведь мог! Он летал! А эта комната била в него голой правдой, закрытые двери приводили в бешенство, заставляли задыхаться. Зачем его сюда заточили? Где та свобода? Где тот коридор вечной свободы, в которой он терялся, которой упивался? Как его вернуть?!
~
Доктор Шварц стоял напротив «мягкой комнаты» и смотрел через небольшое окошко, защищённое сеткой на своего пациента. Молодой Билл Каулитц поступил в психиатрическую клинику всего полгода назад со страшным сотрясением в связи с чем, у парня была полная амнезия и расстройство нервной системы. Насколько мог судить врач по медицинской карте, Билл и раньше был проблемным мальчиком. Вспыльчивым, злопамятным, воинственным. Он ограждался от общества, от сверстников и одноклассников, создавая свой маленький внутренний мир, который наглухо закрыл все свои двери после этой аварии.
Мужчина устало потёр переносицу, сильно зажмурив глаза. Он как никогда раньше рассчитывал на выздоровление пациента. И если не полное, то хотя бы частичное выздоровление до прежнего состояния. Но сам парень никак этого не хотел. Он уходил куда-то в себя, в долгие сны, когда кормили его с помощью капельницы, а потом он возвращался, срывался и рвался наружу, разбиваясь со всей силы в стены комнаты, желая пробить стену. Ощутить свободу?
- Это всё так запутано, что я боюсь, ничем не смогу помочь парню. – Устало вздохнул мужчина и направился в свой кабинет. Он бился над парнишкой больше двух недель. Конечно, это не срок. Но он хорошо знал, что над многими бесполезно биться, если через некоторое время они не приходят в себя, не возвращаются к ясности мыслей. И герр Шварц боялся, что лимит времени этого мальчишки тоже скоро истечёт. Как же его жаль.
~
- Я позже тебе перезвоню.
- Нет, не перезвонишь. – В ответ прозвучал истеричный писклявый голосок.
- А тебе это надо? – Устало поинтересовался Том, заворачивая на стоянку огромного здания. Как же он мог оставить этой истеричке телефон?! Чем он думал? Нет, чем он думал лучше не вспоминать.
- Ты нравишься мне, Том! – Отчаянно щебетала девушка.
- Я многим нравлюсь. – Том пожал плечами, заглушил мотор и вышел из машины. Поставив авто на сигнализацию Трюмпер со вздохом направился в здание компании.
- И ты так спокойно об этом говоришь!?
- Я констатирую факт. – Также устало и спокойно говорил Том, заходя в лифт.
- Ты идиот! Тебе ни до кого нет дела! Ты не умеешь любить!! – Уже по-настоящему истерила собеседница Тома. А ведь он даже не помнил, как её зовут.
- Любить? – Лифт, на благо Тома был совершенно пустой и он мог спокойно говорить, хотя разговор более чем, не доставлял Трюмперу удовольствия. – Ты думаешь, я из-за большой любви с тобой переспал?! Ты в своём уме? Нашла где любовь искать! Дура!
- А где по-твоему её искать? В дурдоме? – Завопила трубка.
- Тебе – именно там. – Кивнул Том и отсоединился. День начался более чем удачно.
~
- Я люблю тебя.
Почему от этой фразы столько боли? Почему ты чувствуешь сейчас то, что чувствуешь? Почему не можешь равнодушно слушать эту фразу, без эмоций, без чувств? Обязательно что-то переворачивается внутри, вздрагивает, а потом зажимается и душит. Живот скручивает и давит. Ты падаешь без сил на колени не в силах поднять голову и посмотреть на того, кто причиняет тебе боль. И почему?
- Я только тебя люблю.
Осколки вонзаются в тело, вспарывая нежную кожу, и в следующее мгновение кровь огромными потоками вытекает из тебя. Ты лежишь и ничего не можешь сделать, просто смотришь на эту кровь, покидающую тебя. Не можешь остановить, не можешь себе помочь. Но почему больно?
- Мне больше никто не нужен.
Из последних сил поднимаешь голову и понимаешь, лучше бы умер, так и не узнав. Вот он, любимый человек. С такой страстью признаётся в любви. С чистыми глазами, с любящим сердцем. Другому. Смотрит в чужие глаза и говорит такие нужные тебе слова. И ты умираешь. Медленно. Всё ещё живёшь, дышишь, понимаешь всё, но часть тебя уже летит в Ад, кричать там о своей боли, сгорать и любить. Любить его. Он будет счастлив. Хоть и не с тобой.
- Я люблю тебя. – Шепчешь уже ты и проваливаешься в спасительную бездну сна.
~***~
Том допускал постоянство только в этом. Неизменная чашка на столе, куча финансовых отчётов в чёрной папке прям перед ним и вечно улыбающаяся секретарша, которая в мыслях надеялась заполучить своего босса. И даже эти мысли, написанные на лбу большими буквами Тому тоже нравились. Потому что они не меняются. Он очень серьёзно относился к работе, знал, каких именно трудов стоит ему его место и он не собирался его терять.
В свои двадцать один он был уже довольно состоятелен. Отец был успешным хирургом, мать он не видел ни разу в своей жизни, а за место неё у отца никто не появился. Гордон учил его всего в этой жизни добиваться самим и теперь он жутко гордился тем, кем стал его сын. Успешным, решительным, состоятельным... Раздолбаем.
- Трюмпер, ты лох! – В комнату проскользнул его помощник и лучший друг Густав и уселся на диван для гостей. Том поднял на парня глаза и только презренно усмехнулся на довольную мордаху блондина. – Нет, я, конечно, понимаю, спустил все тормоза, оторвался по полной... Зачем телефон-то дал?!
- Иди на х*й. – Добродушно предложил Том, переворачивая лист с отчётами.
- Какой ты сегодня добрый, я прям тащусь! – Продолжал усмехаться парень, посмеиваясь в кулак.
- Тебе дорогу показать?
- А может, ты со мной сходишь?
- Иди на х*й. – Уже более раздражительным тоном посоветовал Трюмпер.
- Как могущественно велик твой словарный запас! – Театрально вздохнул Шефер.
- Так, ещё одно слово и ты своим воспользоваться не сможешь! Чё припёрся, всем остальным жизнь уже испортил!?
- Да, только ты у меня остался не пристроенный.
- Я к тебе сейчас пристроюсь!
- У Георга завтра День Рождения, надеюсь, ты помнишь. – Неожиданно быстро Густав перевёл тему.
- Адский день, как можно забыть! – Застонал Том, посмотрев на календарь. И действительно. У Георга, общего друга Тома и Густава завтра день рождения. И на кой Георгу надо было вообще рождаться? Особенно в этот день? Но теперь деваться было некуда. – И во сколько у него слёт демонов?
- И где ты мозг свой похерил, понять не могу! – Обречённо вздохнул Густав. – В восемь. И не говори мне потом, «я забыл адрес», «я заблудился» и уж тем более мне не надо твоих правдоподобных «я по пути такую цыпочку встретил!»
- А если правда встречу?
- Я с удовольствием на неё посмотрю! Не забудь, завтра в восемь! – С этими словами, Шефер покинул, наконец, кабинет друга и с чувством выполненного долга приступил к своим обязанностям.
Том не недолюбливал Листинга. Он просто его не любил. За его чувство юмора, за его вечную манеру совать нос не в своё дело, да просто за то, что он был! Но Георг при этом был просто замечательным, надёжным и верным другом. И как разорваться между тем и тем Том иногда не знал.
В последний раз вздохнув, парень с головой погрузился в работу. Для него уже не существовало времени.
~***~
Ему так хотелось исчезнуть, испариться, хоть как-то улизнуть из этой закрытой комнаты. Вечером его перенесут в другую. Такую же закрытую, тёмную и оставят без движения. В этих комнатах он буквально задыхался, умирал и разлагался. Ему так не хватало воздуха, а они лишали его этого дара. Он зря проснулся, зря думал, что в этом мире ему помогут и поймут. Здесь всё не так, как он думал. Совершенно не так.
Билл больше не видел того спасительного коридора, где мог летать. Просто что-то случилось и он стал падать. Так стремительно и резко, что закружилась голова, а голос в голове такой ясный, строгий и сильный сказал ему доверительно, что судьба его совсем близко. Только руку протянуть. Он протянул руку и весь мир рухнул, перевернувшись. Билл очнулся.
В голове уже прорисовался весь план побега. Эта маниакальная идея родила в его голове целый план. Ему никогда так ничего не хотелось, как сбежать из этого места и не важно, куда он пойдёт потом, он и так слишком много времени провёл в этом месте.
Голова просто разрывалась от голосов в ней, все они что-то говорили, куда-то манили, но Билл не слушал их. Ему нельзя было отвлекаться от того, что он задумал. Ему важна эта цель.
- У тебя глаза горят. – Сказал добродушный мужчина, осматривая его сегодня. Доктора Шварца Билл уже запомнил, и честно говоря, ему было жалко покидать его так скоро, Кристиан был потрясающим собеседником. Каулитц пообещал себе, что вернётся с ним поговорить, когда соскучится. – Я надеюсь, это хороший знак.
Кончики губ Билла изогнулись в улыбке, а глаза во всю по-доброму улыбались доктору. Он ещё ни разу не сказал доктору ни слова. Он сам не мог понять, почему. Биллу хватало того, что он говорил Шварцу языком тела и он был счастлив, что тот его понимал.
Ждать пришлось долго. Очень долго. Так долго, что он почти отчаялся. Но он не сдастся. Он не для этого всё это придумал. Но только голоса внутри него всё сбивали. Предлагали остаться. Предлагали забыться и вернуть, хотя бы попытаться, тот коридор. Только для Билла всё это уже прошлое. Он чувствовал. Что-то должно произойти.
Вечером его повезли в общую палату. Девушка думала, что он спит, и отошла от его койки, даже не заперев дверь. «Какие глупые они здесь все!» - усмехнулся Каулитц и осторожно встал. Он чувствовал своё тело, чувствовал, наконец, свободу в движениях, в ощущениях. Он как малое дитя забегал по комнатке на носочках, чтобы не разбудить соседей, неслышно хлопая в ладошки, а потом, вдоволь нарадовавшись, высунулся в коридор.
Там было тихо и пусто. Биллу сразу это напомнило тот коридор, по которому он постоянно шёл в своём воображении, и на секунду ему даже стало страшно. А вдруг, он тоже никогда не закончится? Вдруг, Билл никогда не выберется из этого места? Останется здесь? Задохнётся. Потухнет совсем в его душе последний живой огонёк.
«Ты сможешь. – Уверенно кто-то произнёс прямо в его ухо. – У тебя получится».
И он поверил. Маленькими неуверенными шажками всё дальше и дальше от больничной палаты, от белых стен, от однотонных сидений в коридоре. От света на другой стороне коридора. Он выберется отсюда. Он сможет.
«Бежать. Бежать отсюда, бежать. Пока она не вернулась. Пока не поняла, что меня больше нет там. Не вернусь сюда, не сейчас. Бежать». – Мысли хаотично двигались в голове, мешая, дизориентируя. Он даже не знал, куда именно бежит. Но вот дверь. А вот ещё одна и опять этот бесконечный коридор. Только по нему ты не летишь, а бежишь, как можешь, всё больше склоняясь к полу, лишаясь сил и надежды на удачу.
Сколько бы он не шёл, куда бы не заворачивал, не было людей. Это было хорошо, никто бы не помешал сейчас Биллу осуществить свой план, но было такое ощущение, что всё это придумано, ненастоящее. Очередной сон, придуманный его фантазией. Но пусть он хоть в фантазии выдернется из этого мира, хоть во сне почувствует, какова она – свобода.
«Выход» - на одной из больших стеклянных дверей поликлиники. Лицо Билла озарила по-настоящему счастливая улыбка, и он пустился в бег, стремясь быстрее достичь желанную дверь. Он никогда не узнает, что это было чудо, что только свыше, Ему было понятно почему он смог сбежать и никто не успел его остановить. Билл никогда не узнает, что его отсутствие заметили мгновенно, что закепешилась вся больница, поставив на ноги всех врачей, наблюдающих Каулитца. И только один доктор Шварц, поглаживая бороду, улыбался глазами.
Билл ещё никогда не бежал так быстро. Главное, не останавливаться, не оборачиваться и пусть что будет. Он знал что там – за оградой. Знал, с каким миром столкнётся. И его не пугало. Да, в прошлый раз этот мир сильно ударил его, но в этот раз он готов, он выдержит. Он будет сильным. Эти страшные звуки настигли его сразу за ограждением. Рёв машин, ужасные крики, люди. Людей он боялся больше всего. У них были отрешённые взгляды, порой злые выражения лица. Им не было ни до кого дела и Билл терялся. Он никому здесь не нужен, но он упорно, шаг за шагом шёл в этот мир, ведь в нём такая долгожданная свобода.
На этот раз жизнь не проносилась перед его глазами. Он просто не помнил. Всё, что происходило он разделил на «до» и «после». И всё, что было «до» осталось за стенами больницы, из которой он, наконец, выбрался. Билл просто шёл дальше, шёл вперёд, к своей свободе, не замечая её. Руки уже ничто не ковало и единственным напоминанием о недавнем заточением были штаны и рубаха, которых не на что было поменять.
Он шёл дальше, как ему велело его сердце. Каулитц даже не замечал, как идёт по проезжей части, как с трудом, едва не теряя управление, его тощую фигуру огибают водители боясь сбить. Мысли роем проносились в голове. Он смотрел на прекрасный, свободный город. Из окон с решётками он никогда не видел такой красоты. На город опустилась темнота, машины включили фары. Да и не только машины. Это было волшебное сияние. Город будто светился. Это было просто невероятно красиво.
Билл неожиданно остановился и, подняв голову вверх, посмотрел прямо на светящиеся серебром редкие звёзды. Они были прекрасны. Их красота просто потрясающая. «Ты поможешь мне отыскать себя» - прошептал Каулитц. Он смотрел сквозь звёзды. Он видел что-то там. В этой глухой темноте ночного неба. Что? Если бы кто-то задал этот вопрос? Как бы он ответил? Что видит Его? Да. Он бы так и ответил. Потому что он действительно видел. Он улыбался ему, сидя на одном из облаков и чем-то напоминал доктора Шварца. Это заставило Билла улыбнуться, а потом и вовсе – засмеяться. Сейчас было так легко. Казалось, всё позади. Всё-всё-всё!
Каулитц не думал, куда идти. Он полностью подавался судьбе. Она вела его. Всегда. У неё такой нежный голос, такая приятная интонация. Она успокаивает. Она дарит уверенность в себе. Было странно смотреть на это всё со стороны. Просто не понятно. Как будто он... Странный, как минимум. Он всё так же стоял и смеялся, смотря в небо и раскинув руки в разные стороны. Он будто чего-то ждал.
Боли?
Она последовала прямо за счастьем.
~***~
- Да ты пидор! – Угрюмо оповестил Тома Густав, и брюнет даже представил, как его друг вздыхает, бессильно опустив голову на руку.
- Гыгыгы. – Содержательно ответил Трюмпер, принизив скорость, замечая радар. Чёртовы дороги Берлина. Ни тебе скорости, ни тебе драйва... Хотя нет, хочешь приключений на задницу – прибавь газку!
- Нехрен ржать! – Густав на том конце всё больше и больше закипал.
- Прости, но я сейчас просто ёжиков рожу! – Ухахатывался Том, стуча рукой по рулю, пытаясь хоть как-то излить свои эмоции.
- А я вот не сделаю одолжения, и крёстного отца будешь искать другого!
- Бл*яяяя!!! – Трюмпер зажмурился и заржал в голос. – Как же они переживут это, родной!?
- А вот так! Зато Гео на эту роль, сто пудов, согласится!
- О неееет!
- Да-да! Будет за мамочку и за отца! Крёстных.
- Мои ёжики решили не рожаться. – Хрюкнул Том, когда, наконец, отсмеялся. – Чёрт, Густ! У меня улыбка болит!
- Ну да, ты ещё скажи из-за меня! – Том мог представить, как друг кивает, иронично поддерживая Трюмпера в его глупой теории.
- Ну, ведь, не из-за меня же!
- Когда ты приедешь? – Уже более серьёзно спросил Шефер.
- Ой, я скоро, я ещё нормально опаздываю!
- Нормально опаздывают только барышни, Том.
-А чем я тебе за девушку не сойду!? – Трюмпер покосился в зеркало заднего вида и игриво поиграл бровями. – Я такая знаешь, длинноногая брюнетка, скорее всего мулатка, да, мулатка. С французскими косичками...
- И отсутствием ума. – Закончил друг за парня. – Так пошевеливайся или я не знаю, что я с тобой сделаю, когда ты приедешь.
- О, ты ещё не теряешь надежду, что я вообще приеду!
- Куда же ты денешься! Ладно, я жду. Поторапливайся. – За словами последовали короткие гудки.
Том оторвал взгляд от экрана и посмотрел, наконец, на дорогу. В один момент его одолела паника, руки онемели, ноги будто стали свинцовыми и только одна мысль билась в голове «там человек!!»
«Делай что-нибудь!» - завопило сознание и очнувшись, Том резко вдавил в педаль тормоза. Машина всё стремительнее и быстрее приближалась к, ничего не понимающему, человеку. Тот, стоя на дороге, казалось совершенно ничего не замечал. Он стоял раскинув руки и видимо, мешал не первой уже машине его объехать.
Ауди остановилась. С визгом тормозов, с заносом. Так, что у Тома задавило виски, перехватило дыхание, а земля, казалось, ушла из под ног. Он вцепился в руль, словно в спасательный круг, оттягивая его на себя, будто это чем-то поможет остановить машину. Всего одно мгновение и всё исчезло перед глазами, пеленой оградив Трюмпера от внешнего мира. На одно мгновение он почувствовал, что находится где-то не тут, что это всё не с ним, что это далеко от него и не имеет никакого к нему отношения.
А в следующее мгновение он уже чувствует, как капот его машины задевает хрупкое тельце, оказавшееся на пути. Машина тут же останавливается, а Том переводит дыхание. На него разом обрушиваются все звуки ночного города. Где-то гудят машины, кто-то говорит по телефону, зачем-то громко воет ветер, кто-то ругается, в окне на пятом этаже ближнего дома во всю орёт Eminem, но всё это глухое и не важное. Важно прерывистое испуганное дыхание сбитого парня, почему-то в тонких, кажется, пижамных штанах, распластавшегося на асфальте.
- Парень, всё в порядке? – Трюмпер в момент подлетел к пострадавшему и, склонившись перед ним вниз, попытался осмотреть его. Но разве что-нибудь видно?! От ярко светящих фар только слепит глаза, от чего Том медленно, но верно впадает в панику. Что же делать?
- Больно. – Едва хрипит мужским голосом существо, заставляя впадать Тома ещё в больший ступор. Это парень. Ещё совсем молодой. – Больно. – Тем временем ещё раз стонет существо, привлекая к себе внимание. – Больно!!!
Прямо перед Томом у парня произошла форменная истерика. Трюмпер стоял и смотрел, как парень перевернулся и забил кулачками по асфальту, пытаясь заглушить боль. И только тогда, когда он увидел слёзы, Том смог пошевелиться.
Он подхватил, лёгкого, как пушинка, парня на руки, прижимая к своему телу, и погрузил на заднее сидение машины.
- Очень больно? – Прошептал Том, со страхом смотря в глаза, налитые слезами. Они так светились, что он не мог понять, какого они на самом деле цвета.
- Больно. – Проныл парень в ответ.
- Тебя надо в больницу. Имя своё знаешь?
- Не надо в больницу! – Тот вдруг усердно замотал головой, глаза сделались большими и ещё более круглыми, руки захватили в свой плен сидения, сжимая до костяшек пальцев, а ноги хаотично задвигались. – Только не в больницу. Не надо в больницу. Не надо в больницу. Не надо в больницу. Только не в больницу...
- Хорошо-хорошо. – Том поднял руки, словно сдаваясь, и принялся думать, что же делать. Этот парень был какой-то странный. Одним тем, что это оказался парень. Том бросил ещё один взгляд в зеркало заднего вида. Молодой. Красивый. В тонких пижамных штанах и рубашке. Даже без обуви. Аккуратные пальцы. Глаза прикрыты, даже зажмурены, наверно, от сильной боли, на щёки падают тени от ресниц, крылья носа вздуваются, нижняя губа с силой закушена, а под губой маленькая кокетливая родинка. И откуда такая красота сбежала?
- Больно. – В который раз повторил парень, открывая глаза. – Очень больно. Помоги.
- Я не знаю, как. – Честно признался Трюмпер, ища помощи у своего пассажира.
- Помоги. – На глаза того вновь выступили слёзы, заблестели глаза, а губы начали подрагивать. – Больно.
- Я отвезу тебя к себе домой. – Как можно спокойнее сказал Том, повернувшись обратно к парню. Тот даже не открыл глаз. Просто сильнее зажмурился и засопел, сдерживая рвущиеся наружу стоны.
Том выдохнул. Десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять.
Рванул, как ненормальный, только завидев зелёный свет. Все звуки смешались в один гул, все мысли исчезли из головы. Что же он наделал.
- Аллё, Густав? – Хриплым голосом сказал Том в трубку, оглядываясь назад, не разбудил ли парня.
- Где ты, ёб тебя?! – Вместо приветствия ответил друг.
- Густав, я сбил человека. – Как можно тише простонал Трюмпер и опять обернулся. Не разбудил.
- Что!? Это шутка? – Чуть успокоился друг.
- Да хрен бы! Он появился из ниоткуда, стоя на дороге с распростёртыми объятьями и не двигался! Вот я и наехал на него.
- И где ты его оставил?
- Какого лестного ты обо мне мнения. Я везу его к себе.
- К себе!? Ты рехнулся?! А на что по-твоему у нас существуют больницы?
- Поверь, ты не такой умный, эта мысль пришла и мне в голову.
- И что помешало тебе её осуществить.
- Его реакция. Ты бы видел. Он так заистерил, повторял всё время «не надо больницу». Чуть весь салон мне не изодрал.
- Поздравляяю. – Хмыкнул Шефер. – Ты нашёл свою вторую половинку. Вы оба сумасшедшие.
- Ты же знаешь, куда я сейчас хочу тебя послать. – Том натянуто улыбнулся и завернул на право, чисто на автомате проезжая дорогу к дому. – Мне понадобится некоторое время. Ещё позже я позвоню тебе.
- Трюмпер...
- Мне страшно, Густав... Мне очень страшно...
Том сбросил вызов и зажмурился на одно короткое мгновение. Стало почему-то больно. Хотелось всё повернуть вспять, поехать другой дорогой, доехать до Георга и от души его обсмеять. Но его бы сбил кто-нибудь другой. Да точно так же, не увидев и не успев затормозить! И вряд ли бы взял к себе. Вряд ли бы вообще обратил внимание!
Машина въехала в подземные гаражи, и Том почувствовал спасительную прохладу подземелья. Мысли сдуло ветром. Сейчас надо просто помочь пострадавшему, а через день другой они разойдутся, наверняка у парня есть семья. А может, прямо сейчас отправиться к ним? Не ему же заботиться об их родственнике!
Брюнет повернулся к своему пассажиру, как только припарковался на своём месте. Видимо, сегодня ему не удастся ничего выяснить. Молодой парнишка, совсем как ребёнок сложил ладони под щёку и мирно спал. Во сне он был так же напряжён, видимо, боль и там его не отпускала. Брови были сведены на переносице, а рот чуть скривился в болезненной гримасе.
- Эй, парень! – Том открыл заднюю дверцу и несильно толкнул парня в плечо.
«Чёрт, я даже не знаю его имени!» - Подумал Трюмпер и ещё раз потряс.
- Парень, вылезай, мы приехали!
Юноша открыл глаза и с удивлением посмотрел на Тома. Тот стоял, замерев, ожидая любой реакции от пострадавшего. Кто знает, что он может выдать в этот раз.
- Мы приехали. – Парень слабо кивнул, но взгляда так и не отвёл, продолжая изучать его лицо, казалось, как под микроскопом каждую деталь. Трюмпер смутился и опустил взгляд, уставившись на маленькие белые пуговички рубашки.
- Борись со своим одиночеством. – Тихо произнёс парень, заставляя опять смотреть себе в глаза. Недолго. В этих глазах было что-то странное. Они были манящего цвета чёрного кофе, но в то же время они так сильно отталкивали. Заставляя опять смотреть на пуговицы.
- Как тебя зовут? – Тихо поинтересовался Том, всё ещё смотря на одежду парня. Он не мог поднять взгляда. Просто не мог! Но куда деваться, когда тонкие пальчики легко взялись за подбородок, даже не думая отпускать, подняли вверх его лицо, заставляя смотреть в глаза.
- Моё имя Билл.
~***~
- Моё имя Билл.
Тёмные глаза, сейчас, казалось, светящиеся отражающим светом огромных ламп в гараже, прожигали насквозь, заглядывали прямо в душу, в мозг и переворачивали всё с ног на голову. Его голос до сих пор отзвучивал в отдалённых уголках сознания. «Моё имя Билл». И как на зло приходит мысль «его не зовут. Сам приходит». Появляется в самом неожиданном месте.
- Хорошо, Билл. – Том решил, что это имя довольно приятно произносить. Оно как кусочек льда в летнюю жару. – Мы сейчас поднимемся ко мне в квартиру и я тебе помогу.
Билл ещё раз кивнул, но не сдвинулся с места.
- Для этого тебе нужно вылезти из машины. – Том излагал медленно и чётко, стараясь донести всю суть повествования. Билл кивнул, но опять не пошевелился.
- Больно. – Через некоторое время оповестил он.
- Хорошо. – Трюмпер глубоко выдохнул. – Но ты всё равно должен мне помочь. Обхвати меня за шею. Когда я тебя подниму, наверно, будет больно. Но ты терпи. Ты же сильный, правда? Ты мне поможешь?
Ещё один кивок в ответ. Как же это становилось сложно. Билл ничего такого не делал. Но он не истерил, не капризничал, не орал на него, что Том сбил его на проезжей части, не пытался вставить мозги на место и хотя бы попросить прощения, что Трюмпер так и не сделал. Билл был как будто тряпочный, ни разу не возразил и не говорил ничего, не спросил, куда они едут и почему именно к нему. Просто, доверившись, заснул.
Из мыслей его вырвал крик. Беспомощный болезненный крик, вырвавшийся из самой души, как только Том приподнял парня над сидением. Недлинные ноготки тут же впились в нежную на шее кожу и, кажется, даже разодрали, но Трюмперу сейчас, как никогда было всё равно на это. Ему было страшно. Так страшно, как никогда в жизни. А парень всё кричал и кричал, прижимаясь к Трюмперу ещё сильнее, стараясь поделиться своей болью, освободиться от неё.
- Держись. – Так получилось, шептал в ухо Том и невесомо поглаживал по спине. Он знал, что будет ещё больнее, и что это не самая болезненная часть. – Ещё чуть-чуть. Потерпи, пожалуйста. Скоро всё закончится. – Аккуратно он вытащил парня из машины, стараясь не ударить того ещё и головой. С силой выдохнув через рот, Том подкинул свою ношу вверх и перехватил удобнее.
- Больно!!! – Взвыл Билл, душа Тома в своих объятьях. По шее Трюмпера потекли мокрые дорожки слёз и Том понял, это было адски больно. Так больно, что парня просто ломает. Кожу на шее жгло от ногтей, впивающихся до крови, а позже и от острых зубок, впившихся туда, где ещё недавно были мокрые дорожки слёз.
- Ещё чуть-чуть. – Том повторял это уже себе. Он потащил Билла к лифту, кое-как закрыв двери, решив, что на сигнализацию он её поставит позже, когда Биллу будет относительно удобно. – Потерпи ещё чуть-чуть.
Лифт плавно поехал вверх и Трюмпер впервые в жизни пожалел о том, что живёт так высоко. Пока они доехали до седьмого этажа, время тянулось странно. Оно шло так быстро, казалось, они целую вечность простояли в этой кабинке, которая двигалась в противовес минутам, слишком медленно и казалось, на каком-то этаже он просто остановился и застрял, но он двигался всё выше и выше, но безумно медленно, безумно долго открывая свои чёртовы двери на нужном этаже.
- Я сейчас поставлю тебя. Совсем ненадолго. Будет больно совсем чуть-чуть. Ты мне веришь?
Очередной кивок и поток слёз увеличился, они теперь казались такими большими, просто огромными стеклянными каплями. Том старался не отвлекаться, хотя чужие слёзы просто душили его. С детства он просто не мог переносить вида чужих слёз. Ему всегда хотелось сделать так, чтоб они исчезли. И только один раз в своей жизни он довёл девушку до слёз. До боли. В отместку за свою боль.
Быстро повернуть ключ в замочной скважине, включить свет и подхватить тут же падающего Билла. Он опять подхватил его на руки, опять причинил кучу боли, опять из глаз цвета шоколада полились солёные слёзы, но уже через несколько минут Билл лежал в его собственной не расправленной кровати весь в мягких подушках и смотрел, как носится туда-сюда хозяин квартиры.
- А какое имя у тебя? – Вдруг спросил Билл, чем тут же прервал метания своего спасителя.
- Прости, я забыл представиться. – Том сел на кровать рядом с Биллом и устало улыбнулся. – Я Том.
- Том. – Повторил Билл и улыбнулся в ответ.
- Да.
- Ты красивый, Том. – Всё также, смотря прямо в глаза Трюмперу, оповестил Билл, и ввел собеседника в ступор.
- Э-э-э...
- Я хочу спать. – Снова оповестил Билл и осторожно, словно боясь запрета на это действие, прикрыл глаза.
- Да, конечно. Я не буду мешать. – Том порывисто поднялся, пригладил после себя покрывало и виновато удалился из своей собственной комнаты. Этот парень переворачивает всё с ног на голову с удивительной быстротой. Скоро он будет звонить в звонок, чтобы придти в свой дом.
Прихватив мобильный и ключи от квартиры, Трюмпер вышел из дома и зашёл в кабину лифта. Конечно, кому ещё придёт в голову мотаться туда сюда по дому в... Том бросил взгляд на часы. В два часа ночи.
Вместо того, чтобы просто поставить машину на сигнализацию, Том забрался в Ауди и только там расслабившись, понял, как устал за этот бесконечно долгий день. Так всё неожиданно свалилось на его голову, и он совершенно не знал, что со всем этим делать. Трюмпер закурил прямо в гаражах и только потом выехал из помещения. Ему просто необходима была свобода. Именно сейчас.
Резкая музыка на телефоне чуть не довела Тома до инфаркта. Он выбросил в окно переломанный окурок и поднял трубку.
- Да? – Рука потянулась за новой сигаретой.
- Отвёз уже? – Вместо приветствия спросил Густав. Который раз за день он уже слышит его голос.
- Да, курю сижу. – На третий раз зажигалка всё-таки соизволила произвести на этот мир огонь, и в ту же секунду Том почувствовал долгожданную горечь во рту.
- Нашёл чем заняться...
- А что мне ещё делать?
- Том, ты сбил человека!
- Я не знаю, что делать!
- Как минимум, оказать медпомощь!
- Так ладно, успокойся и опиши мне по пунктам, что нужно делать.
- Придурок. Уверен, аптечки, кроме той, что в машине у тебя нет, так что сейчас, да сейчас, Том, ты пойдёшь в аптеку и купишь там всё необходимое. Не согласился вести его в больницу...
- Это не я!
- Том! Не перебивай. Значит, будешь сам для него доктором, медсестричкой и обслуживающим персоналом. – Хихикнул Шефер. – Поэтому пойдёшь в аптеку и купишь антибиотиков, обезболивающего и обязательно растирающие мази.
- Каких антибиотиков? Какого обезболивающего?
- Какие понравятся, Том, главное, чтоб ты запомнил.
- И это, Густ... – Том помялся.
- Да?
- Я завтра на работу не приду. Не знаю, как послезавтра, но завтра точно. Я позвоню ещё.
- Давай. Ставь парня на ноги.
- Гео с днём рождения...
- Скажу, что ты по нему скучаешь.
- Я тебе яйца оторву.
- А ещё что ты его сильно любишь.
- И кастрирую к чертям.
- И тебе всего доброго.
Ни тени улыбки. Ни одной чёртовой весёлой ноты. Все мысли там, на седьмом этаже его дома, где свои странные сны смотрит не менее странный парень с уличной дороги. Зачем ему всё это? Кто знает? У кого спросить, почему он так себя ведёт. Мог не послушать, отвезти в больницу, сдать знающим своё дело людям и укатить, ещё успеть на день рождения к другу, в его объятьях была бы сейчас молоденькая, хоть и глупенькая, девочка и готова была бы отдать всё, только чтоб он ей вставил. Но стоит только представить мокрые от слёз глаза, вспомнить, с какой силой тот прижимался к нему, как укусил болезненно и сильно, как всё меркло и где-то внутри уже повёрнутое сознание сказало «так и надо».
Рука сама потянулась к шее и пригладила место укуса. Болело до сих пор. Кожа там была уже не такая ровная и влажная, а от прикосновения жгло. По пальцам медленно стекала кровь, ещё не успевшая запечься. Страшно не было совсем. Наоборот. Слишком много адреналина появилось в крови, слишком много энергии. Кровь забилась тяжелее по вискам. А потом всё вдруг вновь исчезло.
- Господи, я просто схожу с ума. – Прохрипел Том и, наконец, очнулся. Хорошо, что аптека была совсем недалеко от его дома, но чтобы не терять ни минуты, Трюмпер всё-таки завёл машину и тронулся. Он представить не мог, что нужно покупать, но неожиданно пришло осознание того, что Билл мог серьёзно пострадать и что оставлять его надолго нельзя.
~***~
Продавщица смотрела на него большими удивлёнными и немного испуганными глазами. Том выглядел сейчас, как помешанный, с большими горящими глазами, лихорадочно бегающими по прилавку в поисках чего-то нужного. Девушка набирала в маленький прозрачный пакет и неотрывно следила за покупателем, боясь лишний раз пошевелиться.
Набор показался девушке странный, обезболивающие, микстуры, витамины, мази, антибиотики, от головы, против боли в желудке. Не будь у её покупателя таких глаз и нервного состояния, она бы подумала, что тот просто пополняет аптечку, но нет. Эта мысль исключалась сразу. Но поставить диагноз человеку, для которого всё это набирается, она не могла. Казалось, у того должно болеть всё, как минимум.
Одна коробочка за другой. Как же хочется нажать на дежурную кнопку. Она ни разу так не боялась. Но он... Всё в этом парне было каким-то двояким. Он был безумен. Страшен и безумен. А в следующий момент она уже думала о том, насколько он красив в своём безумстве, как прожигают её насквозь горящие глаза, заставляя дрожать от адреналина, как хочется ей отпустить рвущийся наружу вздох, когда он нервно облизывает губу, как хочется...
- С вас 83 евро. – Подсчитала, наконец, девушка и посмотрела на покупателя.
- А да, конечно. – Тот похлопал себя по карманам в поисках бумажника. Девушка почему-то до последнего думала, что Том посмотрит на неё странным взглядом, сорвёт пакет с витрины, и громко хлопнет за собой дверью. Но нет. Он протянул выуженную из широких штанов сотню и забрал пакет. – Не надо сдачи, я спешу.
И вот только потом выскользнул из аптеки, громко хлопнув дверью, так что задребезжали стёкла. Он был странный. Никогда на столько странных людей она не видела.
А Том спешил. Это была уже третья аптека, в которую он забегал. Три часа ночи. Уже. Не работала ни ближняя аптека, внезапно ставшая работать до десяти. Не работала даже та, что была чуть подальше. Он был в ужасе, в сознании образовывалась паника и злоба. Где всё это, когда ему это необходимо? О чём они думают? Он колесил по всему району, пытаясь найти хоть одну работающую аптеку. Как же всё это сложно!
Трюмпер бросил взгляд на часы. Полчетвёртого. Небо всё ещё затянуто тёмной дымкой и совсем не видно звёзд. Ни одной. Было тихо и пусто. Парень зажёг очередную сигарету и тронулся с места. На дороге было также пустынно, как и в небе. Его не обгоняли и не двигались ему на встречу. Всё просто замерло.
В памяти снова промелькнули отрывки сегодняшнего дня. Будто не с ним. Вот он ещё днём выбирал комбинацию ко дню рождения Георга. Вот, стоя в очереди кафе, он подмигивает официантке, а вот сбивает непонятное странное существо и мир останавливается на этом моменте. «Моё имя Билл» - произносит парень, смотря точно Тому в глаза. «Борись со своим одиночеством».
Сколько много всего прошло за этот день. Сколько он уже успел натворить и что самое страшное, ничего не вернуть назад. Просто нельзя всего забыть.
Оставшаяся дорога осталась в тумане, Том даже не помнил всех деталей. Он просто рулил, как обычно к своему дому не задумываясь ни о чём конкретном, и только когда поставил машину на сигнализацию, промелькнула мысль, что едва ли не впервые, его кто-то ждал дома. Одиночество осталось где-то там, на пути к дому Георга. Неужели, Том впервые благодарен Листингу? Только это ненадолго.
Когда Том вошёл в квартиру, всё было также тихо и он чуть не поверил, что странный парень ему померещился, но нет, стоило только войти в спальню, все опасения рассеивались. Билл спал на его кровати, не меняя позы, напряжение не спадало с лица, ему до сих пор было больно. Том и представить не мог, как парень терпел его неуклюжие объятья, верил в уверения, что всё будет хорошо. Смотря сейчас на безумно хрупкого парня, Том очень сомневался.
- Билл. – Не хотелось будить его, но смотря на это лицо, хотелось поскорей избавить его от боли, к которой Трюмпер был причастен непосредственно. – Проснись, Билл.
- Что? – Сонным и хриплым голосом спросило пробуждающееся создание. – Где я?
- Надо принять лекарство. – Тихо оповестил Трюмпер, присаживаясь рядом с Биллом на постели. – Чтобы тебе было не так больно, как сейчас.
- Что? – Ещё раз, только теперь испуганно спросил Билл, оглядываясь по сторонам. В комнате было темно и Том решил, что Билл его просто не видит, но свет включать не спешил.
- Тебе надо принять лекарство. Чтобы не было так больно. – Вновь терпеливо и спокойно произнёс Том, шевеля в руках пакетиком с медикаментами.
- Лекарство? – Парень заметно занервничал и даже попытался приподняться, и тут же взвыл от боли во всём теле.
- Тшшш... – Трюмпер, мгновенно оказавшись рядом, взял тощую фигуру Билла в свои руки и аккуратно положил обратно на покрывала. – Видишь, тебе больно. А чтобы не болело, нужно выпить таблетку.
- Не надо таблетку. – Билл замотал головой и попытался вырваться, тут же взвыв от нового приступа боли. А Трюмпер совершенно ничего не понимал. Как можно так себя мучить, изводить. Ему совершенно не было понятно, почему он терпит боль. – Я не хочу таблетку!
- Билл! – Том прикрикнул на ухо парню и тот застыл в немом ужасе и страхе перед более сильным. – Сейчас ты примешь таблетку и тебе станет легче. Тебе просто не будет больше больно и ты уснёшь.
- Не надо таблетку! – парень снова замотал головой, снова начал вырываться, но Том только держал парня сильнее. – Не надо, я не хочу засыпать! Вы снова отвезёте меня в эту комнату! Я не хочу туда! Не надо таблетку, я не хочу в ту комнату, не надо в комнату, я потерплю. Не наааадаааа... – Истерика Билла превратилась в громкие рыдания, он, найдя в себе силы, перевернулся лицом к Тому и свернулся калачиков, уткнувшись головой Трюмперу в живот.
- Тшшш... – Снова успокаивал Том, раскачивая в своих руках парня, как ребёнка. – Какая комната? Я обещаю тебе, когда ты проснёшься, ты будешь здесь, а первое, что ты увидишь – буду я.
- Ты обещаешь? – Карие глаза, наполненные страхом и недоверием, смотрели на Тома с надеждой. Её было так мало, что казалось, это просто игра ночного света, но нет.
- Обещаю. – Кивнул Том. Вот сейчас он уже ничего не понимал. – Подожди немного, сейчас я принесу воду и таблетку. Не засыпай!
Том аккуратно переложил своего гостя обратно на кровать и поспешил на кухню. Даже не включая свет, Том молнией оказался на кухне и врезался в столешницу, глубоко и порывисто дыша. Почему-то не хватало воздуха, казалось, этот безумец всё забрал себе. Он взял стакан, налил воды и выпил её сам.
«Успокойся, Том. Мало ли, что за чудинки у этого парня! – Трюмпер открыл окно и глубоко вздохнул прохладу ночного воздуха. Как сейчас было свежо! На улице вообще никого не было, не горели окна домов, никто не курил на балконах, только Том стоял около окна и любовался всей этой красотой ночного города. – Лучше налей ему скорее воду и дай таблетку. Он, между прочим, там от боли корчится, а ты тут на фонарики любуешься!»
Парень, наконец, отлип от окна и снова наполнил воду. Чуть порывшись в своём пакете, он нашёл обезболивающе и вынул из пачки две таблетки.
На небе не было ни одной звезды.
Билл лежал всё в том же положении, зрачки медленно двигались под веками и почти закрывались. Но как только парень чувствовал, что засыпает, он начинал двигаться и болезненно морщился от боли пронизывающей всё его тело от одного маленького движения. Том смотрел и не мог пошевелиться, его будто парализовало. Он всё смотрел и смотрел на то, как мучается от боли Билл и не мог ничего с собой поделать. Он был красив сейчас. Как-то по-особенному красив.
«Ты псих, Трюмпер. – Выдала совесть свой вердикт, заставляя парня, наконец, двигаться. – Тебе лечиться надо».
- Билл. – Тихо позвал Том и парень успокоился. Глаза открылись на столько на сколько позволяло состояние и Билл во все глаза уставился на расплывчатую в темноте фигуру хозяина квартиры. – Я принёс таб... Лекарство. Надо проглотить, хорошо? И водой запьёшь.
Трюмпер сел на кровати и чуть приподняв голову Билла над подушками, приблизил таблетки ко рту брюнета. Медленно тот открыл рот, чем тут же воспользовался Том и закинул внутрь обе таблетки и тут же приблизил стакан с водой. Парень пил большими глотками, так жадно, будто не пил уже очень много времени и теперь, наконец, дорвался.
- Хочешь ещё воды?
- Нет. – Билл подвигал головой из стороны в сторону и отодвинул голову от стакана. – Ты останешься со мной, пока я не засну.
И ведь это не вопрос. Не предложение. Тома поставили перед фактом – он никуда не уйдёт, пока Билл не заснёт. Смотря на этого парня, и не хотелось никуда уходить. Таблетка постепенно действовала, Билл закрыл глаза и уже не двигался, расслаблялся, а маленькие складочки на лбу выровнялись. Во сне он был спокоен и Том был уверен, что теперь, даже если боль и есть, то сейчас он её почти не чувствует, сейчас отдыхает.
Немного подумав, Том всё-таки открыл окно и в спальне. Прохладный ветерок тут же залетел в комнату, заставляя вздрогнуть. «Наверно, Биллу будет холодно, если он проспит так всю ночь». – Но вместо того, чтобы закрыть окно, Том достал из комода плед и, неслышно подойдя к кровати, аккуратно накрыл им парня.
Он сам не знал, почему не смог заставить себя уйти или хотя бы не смотреть на него. Это было сложно объяснить даже самому себе. Просто так на данный момент было правильно. Хотя Том чувствовал себя вором, изучая своего спящего гостя. Но с совестью он договорится потом, когда будет светать.
Том почти лёг рядом, тихо дыша на нежную кожу щеки и всё изучая Билла. Глаза подрагивали под веками, значит, парню снился сон, пухлые губы чуть приоткрыты, маня, словно магнит и Том поспешил перевести взгляд на что-нибудь другое, но глаза нашли только очаровательную родинку под нижней губой.
Время тянулось быстро, почти пролетало, а Том всё смотрел и смотрел на Билла. Он что-то искал и никак не мог понять, чего. В его голове было столько вопросов, что голова просто разрывалась, а спасительных ответов не было. Билл спал спокойным безмятежным сном, не двигаясь, только морща иногда носик. Почему он в пижаме? Что с ним было до того, как он попал под его машину? Кто держал его? Про какую комнату он говорил? Он наверняка сбежал, но только откуда?
- Почему ты такая загадка, Билл? – Тихо спросил Том, даже не надеясь услышать ответа. – Откуда ты взялся на мою голову?
Это последнее, что он помнил, перед тем, как провалиться в сон самому. Билл всё также лежал перед его глазами, умиротворённый, спокойный. Он иногда тяжело вздыхал и сжимал пальчики, которые Том зачем-то взял в свою ладонь.
@темы: фанфиг, моё, Tokio Hotel
-
-
19.09.2010 в 19:08-
-
19.09.2010 в 21:03На самом деле, думаю, вряд ли это случится... Но когда что-то недоступно, нам всё сильнее этого хочется
-
-
20.09.2010 в 04:07И?..
-
-
20.09.2010 в 11:42-
-
20.09.2010 в 15:48я люблю твою Бездну...
-
-
20.09.2010 в 17:55спасибо
-
-
21.09.2010 в 05:13-
-
29.09.2010 в 19:03- Вчера из больницы святого Марка сбежал один из душевнобольных пациентов. – Сквозь дремоту донеслось до Тома. Парень лежал на диване, широко раздвинув ноги, как он обычно привык и дремал, наконец-то расслабившись после тяжёлого дня. Он ничего особо не делал, но его так эмоционально вымотал этот день, что он едва не упал на мягкий диван. – Это был первый случай побега и врачи находятся в недоумении. Они понятия не имеют, куда мог сбежать их подопечный. Чтобы не волновать граждан, имя пациента не разглашается. Врачи уверены, что пациент не сможет долго находиться в новой обстановке и вскоре вернётся сам.
- Собака он вам что ли, возвращаться? – Зевая, произнёс Том. – Чувак, наконец-то, обрёл свободу, а вы говорите, возвращаться. Я бы тоже не вернулся будь я даже в здравом уме.
- А теперь новости политики… - Продолжила диктор, но Тома она уже не интересовала.
На мгновение Трюмпер задумался. Внутри было ощущение, что он что-то упускает, что-то важное, но никак не мог понять, что. Мысли снова потекли в направлении Каулитца. Парень за этот долгий день так устал, что провалился в сон чуть ли не на полуслове. К вечеру снова приехала Алиса и сунув Тому в руки пакет, не меньший, чем Том приобрёл сам ранее и прошествовала в комнату теперь уже Билла, громко хлопнув дверью прямо перед носом Трюмпера.
Они о чём-то говорили, пока Том заваривал чай и разливал его по чашкам. Когда Трюмпер зашёл в комнату, сидящие на кровати даже не обратили на него внимания. Девушка, наклонившись к парню очень низко, шептала что-то в самое ухо, от чего Том насупился и непонятно от чего разозлился.
Алиса показала ему одну мазь, а потом сказала перевернуть Билла на живот и начала делать парню массаж, от чего того окончательно и разморило. Девушка комментировала все свои действия для того, чтобы Том смог запомнить и повторить без неё. Алиса сказала, что сможет приходить только по пятницам, поэтому выздоровление Билла было на руках Трюмпера.
Сейчас была только среда, а Том уже жутко устал, вспоминая, как он провёл этот день, наблюдая за умелыми руками подруги, разминавшими спину и ноги их подопечного. Том не видел выражения лица Билла в этот момент, но от парня не доносилось ни звука, что успокаивало Тома. Он представить не мог, что в этот момент чувствует парень. Том очень боялся, что Каулитц просто сдерживает боль и стоны, но когда, полчаса спустя Том перевернул Билла обратно и даже не поморщился, а глаза его были сухие и смотрящие в пустоту. Казалось, Билл окончательно расслабился и разомлел.
Мысли Тома прервал вибрирующий на столике телефон.
- Вечер добрый, девочка моя, соскучилась по мне? – Промурлыкал Трюмпер в трубку, даже не открывая глаз и не смотря, чьё имя отобразилось на дисплее.
- Ну, ты, конечно, придурок. – Ответил парню мужской голос и заржал. А Том открыл глаза и вымученно застонал.
- Господи, Георг, почему ты позвонил именно сейчас? – Хныкал Трюмпер. – Ведь вместо тебя могла позвонить очаровательная красотка, и она бы скрасила моё одиночество! Ну, вот почему ты всегда всё портишь?!
- Тебе грех жаловаться! – Листинг до сих пор смеялся. – Судя по рассказам Густава, одиночество тебе светит ещё не скоро.
- Это точно. – Том ещё раз потянулся, довольно вспоминая молодого человека, растянувшегося на его кровати.
- Как тебя угораздило?
- Не спрашивай. – Трюмпер устало закрыл глаза. – Так просто получилось.
- Судьба? – Хмыкнул друг.
- Ага. Я решил остепениться, и мой выбор пал на Билла. – Том тоже улыбнулся, но улыбка была скорее довольная. – Не самый плохой выбор, между прочим.
- Неужели тебя снова потянуло на мальчиков? – Удивился Георг. Трюмпера передёрнула от этого «снова». Он не хотел это вспоминать. Уже не было так больно, как раньше, но Том совершенно не хотел вспоминать ту разгульную жизнь с девочками и мальчиками без разбору, что он вёл, едва достигнув восемнадцатилетия.
- Этот мальчик особенный. – Совсем тихо произнёс Том.
- Потому что ты сбил его на дороге?
«Потому что в его глазах отражается луна при задёрнутых шторах». – Трюмпер взял пульт и выключил телевизор совсем.
Трюмпер заметил это явления нечаянно. Когда уже укладывал парня на спину, готовя ко сну. Том, наконец, посмотрел Биллу в глаза и увидел луну. Ровный полумесяц в обоих глазах. Луна улыбалась.
- Георг – дурак. – Хмыкнул Том. – И вообще, что ты звонишь? Я уже спать собирался!
- А сначала говорил мне про девушку, с которой собирался скрасить одиночество.
- Это было до того, как я услышал твой голос.
- А ты, как всегда, очень обходителен! Ладно, тебя и без меня есть, кому мучить. Пока, ещё созвонимся.
- В следующей жизни, Гео! – На прощанье сказал Том и отсоединился. Сильно хотелось спать. Он не спал уже двое суток и чувствовал, что скоро просто свалится за нехваткой энергии. Но что-то его всё равно останавливало.
- Том? – Едва слышно пронеслось по квартире, и Трюмпер тут же сорвался с места. Ему казалось, что будь он даже в самом дальнем углу комнаты, произнеси это Билл ещё тише, он всё равно бы услышал. Внутри что-то звенело звоночком, каждый раз, когда парень произносил его имя.
- Билл? – Том стоял в дверном проёме и даже не думал заходить. Он смотрел на своего гостя издалека, пытаясь понять, что в нём не так.
- Я хочу пить. – Совсем тихо, на грани слышимости. Так, будто ему может достаться за эти слова. – Ты не принесёшь?
- Да, конечно. – Том закивал, как китайский болванчик и повернулся в сторону кухни. Быстро налив большой стакан воды, он вернулся в комнату и опустился рядом с Каулитцем. – Вот, держи.
Трюмпер взял парня под голову и чуть-чуть приподнял, чтобы вода не лилась на постель. Он смотрел, как жадно Билл пьёт из стакана, так жадно, будто до этого не пил вообще. Том не отрывал взгляда от ходящего туда-сюда кадыка, нервно сглатывая и теребя серёжку. Что-то было не так.
- Спасибо. – Чуть отстранившись, едва не пролив воду на покрывало сказал Билл и улыбнулся.
- Я оставлю стакан на столике. Хотя бы не надо будет бегать, если что. – Трюмпер улыбнулся в ответ и поднялся.
- Я тебя больше не буду беспокоить. – Заверил Билл Тома, часто-часто закивав.
- Нет, уж лучше беспокой, а то так ты себе ещё больше навредишь!
- Том, а… – Билл задумывается, продолжать или нет, а потом сглатывает и продолжает. – Это твой друг звонил, да?
- Да. – Трюмпер даже чуть улыбнулся. – Именно к нему я ехал, когда сбил тебя.
- Господи, так неудобно! – Вот такого Том точно не ожидал. Он не мог понять, как Каулитц мог быть настолько наивным. – Ты извинился, что не приехал?
- Я передал извинения с Густавом. – Всё также в шоке кивнул Трюмпер. – Гео всё понял. А теперь спать. Спокойной ночи.
Не дождавшись ответа, Трюмпер вышел из комнаты, оставив приоткрытой дверь на всякий случай.
Как только его голова коснулась подушки, Том провалился в сон.
Впервые ему снилось что-то настолько странное. По телевизору шёл всё тот же репортаж про сбежавшего из поликлиники психа, а сам он успокаивал сидящего на его коленях Каулитца. Парень плакал и плакал, сжимая с невероятной силой в кулачок его большую рубашку и повторял свои уже привычные «я чувствую».
Тому было страшно. Дико страшно. Он думал, что не сможет справиться с этой истерикой парня. Он больше всего боялся именно таких неуправляемых моментов, в которые впадал Билл. Но он не мог ничем помочь. Он продолжал успокаивающе гладить парня по спине и прижимать к себе с ещё большей силой, стараясь забрать его боль.
- Сейчас всё пройдёт. – Шептал Том, а у самого уже текли слёзы. Почему он не может уберечь от боли этого парня? Почему ему всё это приходится терпеть? Чем он это заслужил? – Только чуть-чуть потерпи.
- Ты обещаешь? – На мгновение показалось, что Каулитц даже забыл о боли, он отодвинулся от груди Тома, чтобы заглянуть ему прямо в глаза.
- Обещаю. – Выдохнул Трюмпер и обнял парня сильнее. Наверно, только во сне он сможет нормально смотреть ему в глаза.
-
-
29.09.2010 в 19:04И только тогда парень понимает, что это сон. Глаза, налитые свинцом не хотят открываться, но слух улавливает вибрацию, которая не прекратится ещё долго, если он не поднимется и не возьмёт трубку.
- Я проснулся, я слышу. – Говорит Том хриплым сонным голосом, чуть громче, чтобы обязательно услышал Билл и успокоился. – Да? – Трюмпер дотянувшись до аппарата, нажимает приём вызова и уже готовится слушать обеспокоенный голос Густава.
- Том Трюмпер? – В динамике звучит совершенно незнакомый голос ни то мужчины, ни то женщины, что сразу напрягает парня.
- Да, это я. – Сон начинает отступать, но Тому всё равно ещё не совсем понятно, что от него хотят.
- Офицер полиции, Гегенгельт. – Здоровается с Томом некто. «И по фамилии тебя не определишь, странное создание!» – Хмыкает парень, но просыпается окончательно от заветного слова «полиция».
- Внимательно вас слушаю.
- Наши радары засекли вашу машину во втором часу ночи. Она сбила человека. Это вы были за рулём?
- Да, это я был за рулём. И я сбил человека. – Том даже и не думал отнекиваться. Во-первых, его всё равно слышал Билл, а Тому не хотелось, чтобы Каулитц думал, что он бегает от закона. Да и припираться с гражданами законопорядка было себе дороже. – Но ваши камеры также должны были засечь то, что я взял этого человека и положил себе в машину. Сейчас он находится у меня дома, под наблюдением хорошего врача и не желает писать на меня заявления.
- Я понимаю. Но вам и этому человеку надо прибыть на участок и подписать протокол и отказ от заявления на заведение уголовного дела.
- Видите ли. – Том не знал, как представить это всё в лучшем свете. – Сейчас он не может передвигаться на такие расстояния. Давайте он зайдёт к вам, как поправится, а я заеду сегодня через час?
- С ним что-то серьёзное? – Видимо, почуяв новое «быстрое» дело офицер насторожился.
- Нет, что вы! С ним всё в порядке! Просто сейчас он до сих пор немного в шоке и я не хочу усугублять это положение. – Том открыл дверь спальни на распашку и посмотрел на лежащего в кровати Каулитца. К Тому сразу пришло спокойствие и уверенность.
- Хорошо. Мы можем подождать некоторое время.
- До свидания.
- Всего хорошего. – И в трубке послышались короткие гудки, а следом звук окончания вызова.
- Кто звонил? – Сразу спросил Билл, выжидающе глядя на Тома, почти гипнотизируя взглядом.
- Полиция. – Трюмпер сел на ближайшее кресло и посмотрел в упор на своего больного. Нельзя оставлять его одного.
- Что они хотели?
- Увидели на записях, как я сбил тебя на дороге. Предлагали написать тебе заявление.
- Зачем?
- Как, зачем? Чтобы меня посадили, Билл. Ты имеешь полное на это право.
- Но за что?! – Глаза мальчика округлились, а ротик приоткрылся.
- Я сбил тебя, Билл. Нанёс телесные травмы, да ещё и покалечил. Валяешься и корчишься от боли.
- Мне уже почти совсем не больно! – Каулитц замотал головой, а глаза его наполнились ужасом, что сразу застилала слёзная пелена. – И я совсем не корчусь! И я не хочу подавать на тебя никакие заявления!
- Не переживай. Я сказал им то же самое. – По лицу Билла расплылась улыбка, хоть она и была натянутой из-за слёз. – Когда ты выздоровеешь и сможешь нормально ходить, ты сходишь в участок и подпишешь отказ.
- Ты сходишь со мной? – Трюмпер не понял, почему в голосе было столько надежды, но он всё равно ободряюще кивнул. – Хорошо. Потому что я совсем не хочу подавать на тебя никаких заявлений.
- Спасибо, я очень это ценю. – Том улыбнулся одними уголками губ и встал. – А мне всё-таки нужно туда съездить, чтобы они отстали хотя бы от одного из нас.
- Ты уйдёшь?
- Совсем ненадолго! – Заверил Том. – Сейчас я позвоню Густаву и он быстро придёт, составит тебе компанию, пока вы будете меня ждать. И заодно, он накормит тебя печеньем с молоком. Если он не додумается, скажи ему сам, не стесняйся. Передашь ему, что если он этого не сделает, то сладкое в моём доме исчезнет навсегда! Вот будет знать, как появляться у меня в квартире, только чтоб пожрать! Всем тогда диету устрою!
- Так и передать? – Каулитц задорно улыбнулся.
- Да! Так и передай!
- Том!
- Да?
- Ты сказал полицейскому что-то о моём состоянии. Ты сказал ему, что я в шоке.
- Да…
- Это как? – Судя по серьёзному взгляду, Билла это действительно интересовало. А Том не нашёл, что ответить. Ему никогда в жизни не приходилось объяснять, как так «в шоке». Да и ему никто никогда точного определения не давал. Просто, в шоке. Как выразиться по-другому?
- Это… – Трюмпер оглядывал стены и потолок, пытаясь найти ответ, но не мог. Это было на подсознании, как будто генкодом написано обозначение. Но у Билла видимо, там написано что-то другое и Трюмперу было очень интересно, что именно. – Не могу тебе вот так просто объяснить. Сильно удивлён. Наверно, так будет правильно.
- А это плохо?
- В твоём случае, я ещё не понял.
- Я особенный?
- Да, Билли. – Сейчас его почему-то захотелось назвать именно так. В душе резко потеплело и сжалось сильно-сильно от нежности. Опять это сильное отцовское чувство не смотря на то, что разница так мала. – Ты особенный.
Том прикрыл за собой дверь, не закрывая до конца, оставляя Каулитца лежать со счастливой улыбкой и своими детскими наивными мыслями, написанными на лице.
-
-
02.10.2010 в 11:35слов нет....читаю на одном дыхании....
это...я чувствую то же, что ты и описываешь.
такое со мной редко бывает.
-
-
02.10.2010 в 11:41я посвящаю его твоему фику.
Закрываю глаза...
полночь.
давит сон на виски...
больно.
мне сейчас так нужна
помощь...
прекрати это все!
ДОВОЛЬНО!!!
в старом доме давно
тихо
за окном нет давно
ветра...
на окне от луны
блики...
как бы память от солнца
света...
извини, что сейчас
засыпаю
мне так многое нужно
сделать
я так мало тебя
знаю
но уже так хочу
верить
ты заботливо волосы
скинешь
и так нежно вдруг в лоб
поцелуешь...
я не верю, что ты
покинешь...
ты красивый, когда
ревнуешь...
закрываю глаза...
полночь.
и ты скрипнешь тихонько
дверью
мне уже не нужна
помощь...
я в тебя теперь свято
верю...
-
-
02.10.2010 в 18:39Очень красиво, я прям не дышала.
это...я чувствую то же, что ты и описываешь.
спасибо, я рада стараться)
-
-
03.10.2010 в 07:14Очень красиво, я прям не дышала.
Спасибо =**
спасибо, я рада стараться)
-
-
06.10.2010 в 19:13-
-
07.10.2010 в 14:12-
-
07.10.2010 в 17:01-
-
11.10.2010 в 17:18а иногда вредно, когда слишком много мыслей))
-
-
11.10.2010 в 17:27-
-
12.10.2010 в 15:52-
-
12.10.2010 в 16:01-
-
12.10.2010 в 16:52-
-
12.10.2010 в 17:03-
-
12.10.2010 в 17:13это хорошо)
-
-
12.10.2010 в 17:16Может, у тебя и дальше что родится от моих прод)
-
-
14.10.2010 в 14:47-
-
17.10.2010 в 19:37-
-
18.10.2010 в 19:31- Пролетая мимо, не забудь залететь ко мне. – Том стоял на кухне, смотря на просыпающийся город, и редко проезжающие мимо машины. Ещё совсем чуть-чуть и этот город по-настоящему оживёт.
- Что опять случилось? – На том проводе вздохнули.
- Меня вызывают в полицейский участок, они уже выяснили, что я сбил Билла на той дороге.
- Как оперативно они работают. И что? Что они сказали?
- Сказали, что надо придти, подписать какую-то бумагу, подтверждающую, что я такой-сякой козёл сбил бедного несчастного парня, а потом если что, надо будет придти самому Биллу и либо написать на меня заявление, опять-таки, что я такой-сякой козёл сбил бедного парня или отказ от подачи иска.
- Но он же не в состоянии сделать ни то ни другое.
- Угу, я им то же самое сказал. Посмотрим, как съели, конечно.
- И сейчас что?
- Сейчас я жду тебя и еду в участок. Будет не хорошо, если мы действительно проигнорируем их вызовы.
- Да, это будет лучше. Жди меня через полчаса. – Густав отключился не попрощавшись и Том положил телефон на подоконник всё ещё смотря в даль на утренний Гамбург.
Простояв так ещё немного он всё же решился вернуться в комнату, где также неизменно лежал Каулитц, такой мягкий и домашний после сна и Том был уверен, что Биллу совершенно не снились кошмары.
- Что-то случилось? – Спросил Билл, замечая отчуждённость на лице Тома.
- Нет, сейчас просто надо принять душ и отправиться в участок. С тобой посидит Густав. – Том прошёл вглубь комнаты и встал над кроватью Билла.
- Я чувствую себя маленьким ребёнком. – Нахмурился Каулитц.
- Разве это плохо?
- Но ведь это не так! Я же не маленький!
- Вот когда ты поправишься, тогда и начнёшь возмущаться. Я и слова не скажу. Обещаю. А сейчас, пока не приехал Густав, мне желательно было бы принять душ. – Том скрылся за дверью, оставив в комнате все свои мысли.
Пятнадцать минут под прохладными спасительными струями воды и Трюмпер почувствовал себя другим человеком. Проблемы уже не казались такими не решаемыми, а поездка в полицию не так сильно настораживала, как это было вначале. В самом деле, это же действительно должно было произойти и лучше он сходит к ним сейчас, чем будет бегать от офицеров. Тогда они точно заимеют все права посадить Трюмпера за решётку. Да ещё и похищение накинут. Не надо им такого.
Выйдя из душа в одном только набедренном полотенце, Том озадачился чисто женским вопросом. А что, собственно одеть? Интересно, а в чём ходят к полицейским люди, сбившие пешеходов на проезжей части.
- У тебя такое задумчивое выражение лица. – Тихо сказал Билл, вырывая Трюмпера из его раздумий. Он повернулся в сторону кровати и наткнулся на внимательный изучающий взгляд карих глаз. Под его взглядом было очень просто смутиться. Такое ощущение, что на тебе нет полотенца вовсе. Взгляд парня был оценивающим, придирчивым, казалось, он подвергает осмотру каждую открытую клеточку тела Трюмпера и только и ищет, к чему бы придраться.
- Просто не знаю, что мне одеть. – Том попытался скрыть смущение за улыбкой. – Надо как-то по приличнее, что ли.
- У тебя есть что-то приличное из одежды? – Билл насмешливо приподнял правую бровь и заулыбался.
- Да, я тебе сейчас докажу! – С вызовом ответил Том и принялся усердно рыться в раскрытом шкафу. Под руку попадались одни майки, майки и ещё раз майки. С разными принтами, не всегда цензурными, но ни одной, в которой можно было пойти в полицейский участок со словами «я признаюсь в содеянном».
- Ты слишком долго ищешь. – Хмыкнул Билл. – Неужели, трудно найти что-нибудь нейтральное? Белое, например?
- Кто бы говорил! – Обиженно протянул Том, и кивнул на то, в чём до сих пор был Каулитц. Тот перевёл взгляд на голубую пижаму с многочисленными жёлтенькими звёздочками.
- А, по-моему, жёлтое прекрасно сочетается с голубым. – Как ни в чём не бывало, отозвался Билл, смотря на скрывающегося за большими створками Тома.
- Будешь заниматься этим, когда поправишься. – Сказал Том и кинул белую футболку Биллу на постель. – Вот эта подойдёт?
Билл взял огромную вещь двумя руками и вытянул перед собой, пытаясь разглядеть. Ничем не примечательная, с безобидным рисунком, как раз такая, которая подошла бы Тому в данной ситуации.
- Я бы под неё ещё рубашку поискал. Клетчатую. Но так и быть, пойдёшь так. – Удовлетворённо кивнул Каулитц и отложил футболку в сторону. Том хмыкнул этому разрешению, и в голове представилась сцена, как Билл запрещает ему какую-либо одежду, потому что она абсолютно ему не подходит, по мнению Каулитца. Внутри внезапно потеплело, а на лице нарисовалась улыбка, которая никак не хотела уходить.
- Спасибо, что разрешил. – Отвесив шуточный поклон, Трюмпер скрылся в ванной, где быстро переоделся.
Он уже застёгивал ремень на низко спущенных джинсах, когда в дверь внезапно позвонили. Том кивнул своему отражению и вышел из комнаты. Стоя на пороге он удивлённо остановился.
Пальцы с силой впивались в простыни, сжимая их в комок до побелевших костяшек. Чтобы не проронить ни звука, Билл закусывал губу и Том заворожёно за всем этим наблюдая, подумал, что вот-вот порвутся капилляры и из пухлой губы струйкой потечёт кровь. Глаза сильно зажмурены, от которых лучиками шли длинные тёмные ресницы.
- Билл? – Тихо позвал Том и Каулитц не смог удержать болезненного стона. Голова его мотнулась вправо, разметав волосы по подушке, а сам он чуть не выгнулся струной.
-
-
18.10.2010 в 19:42- Билл! – Том сорвался с места, как ошпаренный, в два шага подскочив к истерящему Каулитцу. Как это было и раньше, он понятия не мог что делать, как избавить парня от этой боли, как оградить его и как можно на продолжительный срок. Но вот, очередной звонок в дверь, очередная паника, очередной бесконечный омут из кучи всяких эмоций, которых Том попросту боялся. – Сейчас, Билл, не надо, это просто Густав. Просто Густав.
- Спаси меня. – Каулитц крутил головой и словно не слыша Трюмпера, продолжал просить. – Не отдавай. Ты не отдашь. Ты же не отдашь.
Том поднялся с кровати и быстро вышел за дверь. Густав мог позвонить ещё раз и не известно, стало ли бы с этого хуже. Он открыл дверь, когда рука друга вновь потянулась к кнопке звонка.
- Густ. – На выдохе произнёс Том и посторонился.
- Дарова. – Они пожали друг другу руки, и Шефер прошёл вглубь квартиры. – Ты что такой кислый, случилось что?
- Лучше тебе не знать. – Том помотал головой, и устало откинулся на стенку прихожей.
- Вот чуть-чуть меня не было, а уже успели что-то натворить. Вы просто поражаете меня оба!
- Это ничего. Сейчас. Сходи пока на кухню, налей себе чаю. И Биллу наверно. А я сейчас уже пойду.
- Так, что-то случилось?
- Нет, всё в порядке. – Том махнул головой в сторону кухни, а сам скрылся в своей спальне, быстро захлопнув дверь перед ничего не понимающим Густавом.
Билл всё также лежал на его кровати, прерывисто дышал и не открывал глаз. Несколько чёрных прядок прилипло к влажному лбу, остальные всё также змейками разметались по подушке. Сейчас как никогда хотелось защитить. Чтобы парень забыл и желательно насовсем что у него существуют какие-то страхи, чтобы, наконец, смог жить той жизнью, которой он сам хотел.
Том присел на кровати, оставшись незамеченным для Каулитца, и невесомо провёл кончиками пальцев по влажной коже щеки, удивляясь тому, какая она мягкая. Пальцы спустились ниже, к шее и даже искать не пришлось нить жизни. Сейчас она билась так сильно, что не заметить её было невозможно. Он также невесомо провёл по ней и обхватил парня за шею.
- Посмотри на меня. – Довольно громко, чтобы даже сквозь пелену своего страха Билл смог его услышать, сказал Том, наклонившись к самому уху парня. – Посмотри на меня, Билл.
Ресницы чуть дрогнули и приподнялись веки, приоткрывая чёрные глаза. В них была такая паника, такой ураган эмоций, что Том даже не знал, сможет ли он с этим справиться или нет. Он не хотел оставлять всё так, нужно было что-то делать. И срочно.
- Это всего лишь Густав. – Также уверенно и спокойно произнёс Трюмпер, смотря Биллу прямо в глаза. Как редко он это делал.
- Они...
- Они не тронут тебя. Их здесь нет. – Всё также уверенно, спокойно. Нельзя ему дать понять, что Том боится едва ли не сильнее самого Каулитца, потому что эти «они» преследуют их слишком настойчиво. А ведь это просто кошмары. Том был уверен. Просто кошмары.
- Они... Близко.
- Как бы близко они не были, здесь их никогда не будет. – Главное, не сдаваться. Не истерить. Не выдать себя. Не убить его надежду. Он же сильный.
- Они... – Только и мог повторять Билл, смотря прямо перед собой.
- Они тебя не тронут. – Не в силах больше видеть эти глаза, Том обнял парня, осторожно сгребая его в охапку. Он уткнулся носом в шелковистые волосы и зажмурил глаза, как недавно делал сам Билл.
- Ты не всегда... Не всегда будешь со мной.
Том промолчал. А что он мог сказать? Что готов привязать его к себе или приковать наручниками, пока это будет нужно самому Каулитцу? Или что не способен от него оторваться даже на маленькое расстояние, потому что становится невыносимо без чего-то важного.
- Столько, сколько бы хотел ты сам. – Тихо пробормотал Том, даже не надеясь, что Билл услышит его. Но сказать это вслух было просто необходимо.
- Если я попрошу, ты же не останешься? – Грустно спросил Каулитц, кажется, успокоившись.
- Мне нужно уладить все эти дела с полицией в крадчайшие сроки. Или они решат, что я от них бегаю. Тогда и без твоего заявления они направят дело в суд.
- Когда мне надо будет идти туда, ты пойдёшь со мной. – Билл бросил быстрый взгляд на Трюмпера и попытался кивнуть в подтверждение своих слов. Том улыбнулся в тёмные волосы, чуть сильнее сжав парня в своих руках.
- Как ты захочешь. – Улыбнулся Трюмпер и отстранился, наконец, от тёплого существа. – А сейчас мне всё-таки надо пойти. Густав заглянет к тебе с чаем.
Том встал с кровати и вышел из комнаты, заметив напоследок, как на светлом лице расплылась улыбка. Что-то в этом во всём было совершенно неправильно, но Трюмпер не мог пока понять, что именно.
- Густав, я просто должен тебя предупредить. – Том не знал, как это сказать и как объяснить всё то, что происходит с Биллом. Он сам и для себя не мог найти слов объяснения, а уж тем более что-то попытаться объяснить другу. – Иногда он становится странным. У него боязни некоторых вещей. Только главное, что бы он не делал, как бы на что не реагировал, ни в коем случае не звони в скорую. Никуда, только мне. Лучше давай ему воды, говори с ним, что угодно, главное не скорая. Понимаешь?
- Ты что-то не договариваешь? – Густав настороженно прищурился, меря своего друга внимательным взглядом.
- Просто я не знаю, как это всё сказать. – Трюмпер пожал плечами и слабо улыбнулся. – Просто запомни, что никакой скорой. Я надеюсь, что я приеду скоро и ничего не успеет случится, но на всякий случай… Я тебя очень прошу.
- Ладно, я понял. Никаких проблем, Том. – Шефер поднял руки вверх, сдаваясь. – Ничего не случится. Даже если, я сразу позвоню тебе. Не беспокойся. Всё будет в порядке.
Том не хотел уходить. Это было так странно, оставить Каулитца одного. Он никак не мог заставить себя открыть дверь и уйти в гаражи, но надо. Он говорил это Биллу, а сейчас говорит это самому себе, но не может заставить себя и пошевелиться. «В конце концов, что может случиться, пока я съезжу туда и обратно. Мир не перевернётся, я почти уверен». – Том кивнул сам себе, накинул на плечо безразмерную толстовку и, наконец, вышел из квартиры. Страстно желая вернуться обратно.
-
-
19.10.2010 в 16:29-
-
19.10.2010 в 16:54